Книги, похожие на «А. Айзенштадт, Снимая маски псевдонимов. Пять поэтов-однофамильцев»

Книга избранных поэтических произведений Леонида Андреевича Завальнюка (1931–2010) разбита на три раздела. Первый – стихотворения, выходившие в свет при жизни поэта, то есть полностью отвечающие авторской воле. Второй – опубликованные вдовой поэта Натальей Марковной Завальнюк. Третью группу образуют стихотворения, до сей поры не публиковавшиеся. Тексты стихотворений первой группы приводятся по первой книжной публикации, остальные – по распечаткам, оставшимся в архиве поэта. Чтобы почувствовать границы мира поэзии Леонида Завальнюка, нужно помнить лихой и возвышенный стиль Державина, уникальную дерзкую философию и поэзию Григория Сковороды. «Всё с вами» – говорит современник, переживший вместе с нами все потрясения непростого века. «Но не ваш» – говорит личность, живущая вне времени, вместе со свободой и смертью. Понять его непросто, но понимание обогащает сторицей.

Михаил Наумович Ромм — российский литературно-общественный деятель, заявивший о себе в конце 1980-х — начале 1990-х годов, поэт, издатель, критик, книжный график, дизайнер. «Заветное желание» – первая книга стихотворений автора.

Третья книга из серии «В потоке творчества: поэт» детально знакомит читателя с литературой Терентия Травника. Аналитические статьи независимых авторов расширяют, делая наиболее полным, представление о его поэзии: духовной, патриотической, детской и философской. Каждый читатель сможет постичь особенности поэтического слова Травника, отображающие в мельчайших деталях глубину и образность, пронзительность и мудрость мировосприятия автора, свойства его афористического мироощущения.

«Истинный дар Евтушенко – пронизанные некрасовской музыкой зарисовки с натуры: тягловая „серединная Россия“, кочующая по стране в поездах, на пароходах и пёхом. Наблюдательность и неистощимость изумительны! В этом смысле стихи и поэмы Евтушенко – действительно фреска жизни страны в советское время, и подлинна эта картина не только потому, что точны и красочны ее детали, а потому, что включена фактура в душевную драму поэта, который готов раствориться в том, что видит».