Книги, похожие на «Дмитрий Менделеев, Какая же академия нужна в России?»

В начале и первой половине XX века никто не мешал великим ученым Максу Планку и Нильсу Бору выступать с совершенно безумными научными теориям, казавшимися тогда бредом душевнобольных, несусветной ересью. «Безумствовали» Шредингер, Ферми, Гейзенберг, выглядя в глазах толпы тех времен примерно так же, как адепты теории торсионных полей или как Анджело Росси и Виктор Петрик с их «неправильными» изобретениями сегодня. В XX в. сие помогло создать нынешний технотронный мир, выйти в космос, овладеть ядерной энергией и создать суперэлектронику.Но сегодня любой «безумный» ученый или изобретатель рискует стать добычей Комиссии по лженауке, пасть жертвой новой инквизиции. Почему она возникла? Почему мы видим схватку научных парадигм? Почему смелые прорывы смешивают в одну кучу с откровенным шарлатанством и дремучей мистикой от душевнобольных? Почему никто не желает проверить новое экспериментально? Почему неоинквизиторы уже сейчас повинны в гибели простых людей? Как уничтожить новое мракобесие и создать условия для второй (с начала XX века) научной революции? Как добиться Русского рывка?

Книга составлена из исторических материалов, статей и лекций Николая Савухина, в том числе о ноосферных явлениях, написанных им ранее, в период преподавания в КФУ. Там же им, с группой ученых, предлагалось открыть специальную лабораторию по изучению ноосферы и наследия В. И. Вернадского.

«Что бы ни говорили о современном состоянии нашего общества, сколько бы сходства ни представляло оно с гниением разлагающегося трупа, но при всем том, везде и отовсюду чутко чувствуется и слышно слышится животворное веяние свежего вольного воздуха. Новая жизненная сила отовсюду подступает и обдает нас своими волнами. Да, повеяло, потянуло новым, еще не передышанным воздухом! Но по закону, общему для мира физического и для мира нравственного, движение свежей воздушной струи самое разложение, а потому и понятно, что в то же время сильнее распространяется зловоние газов и атмосфера наполняется вредными, удушливыми миазмами…»

«Мы приостанавливаем издание „Русской Беседы“. Несомненно убежденные в жизненности тех начал и воззрений, которых посильным выражением была „Русская Беседа“, – мы знаем, что ничто, конечно, не удержит их хода; но тем не менее, с тяжелым чувством расстаемся, хотя и на время, с нашею журнальною деятельностью. Нам дорого было это периодически раздававшееся печатное слово, это дружное и гласное служение нашей народности; мы свято чтим наше литературное знамя, знамя народного самосознания во всех областях жизни и духа; нам жаль нашего прерванного труда…»