Книги, похожие на «Владимир Рецептер, Жизнь и приключения артистов БДТ»

Он был кумиром миллионов и остался им на века. Выход Лемешева на сцену неизменно сопровождался возгласами восторга, на несколько минут приостанавливая спектакль, и даже самые равнодушные к оперному искусству люди, узнав по радио голос певца, замирали у радиоприемника.Автор настоящей биографии легендарного русского артиста, создатель музея на родине Сергея Яковлевича Лемешева в деревне Князеве Тверской области, обращается к истокам творчества, истории судьбы великого тенора, рассказывает о людях его близкого окружения.

Сборник по теории и практике актерского мастерства, в котором впервые соединены самые популярные и известные труды К. С. Станиславского «Работа актера над собой», часть 1-я и 2-я и «Работа актера над ролью», и работа С. В. Гиппиуса – известного театрального педагога, режиссера дубляжа, кинорежиссера. «Гимнастика чувств. Тренинг творческой психотехники», состоящего из теоретической части и актерских упражнений. В настоящее время это самый популярный учебник по актерскому мастерству, используемый в большинстве творческих ВУЗов.

В этой книге Михаил Козаков рассказывает о крутом повороте судьбы – своем переезде в Тель-Авив, о работе и жизни там, о возвращении в Россию…Израиль подарил незабываемый творческий опыт – играть на сцене и ставить спектакли на иврите. Там же актер преподавал в театральной студии Нисона Натива, создал «Русскую антрепризу Михаила Козакова» и, конечно, вел дневники.«Работа – это лекарство от всех бед. Я отдыхать не очень умею, не знаю, как это делается, но я сам выбрал себе такой путь». Когда он вернулся на родину, сбылись мечты сыграть шекспировских Шейлока и Лира, снять новые телефильмы, поставить театральные и музыкально-поэтические спектакли.Книга «Третий звонок» не подведение итогов: «После третьего звонка для меня начинается момент истины: я выхожу на сцену…»В 2011 году Михаила Козакова не стало. Но его размышления и воспоминания всегда будут жить на страницах автобиографической книги.

«Иванов-Козельский.Какие светлые, какие мрачные воспоминания вызываешь ты, – это имя.Я знал двух Ивановых-Козельских. Одного – артиста, находившегося на вершине своей славы, полного таланта, сил, любви к искусству; его глаза горели восторгом, когда он говорил о своем боге – Шекспире и о пророке этого театра – Томазо Сальвини; он был идолом толпы, переполнявшей театр; идолом, глаза которого сверкали вдохновением и звуки голоса западали глубоко в сердце…»