Книги, похожие на «Иван Тургенев, Завтрак у предводителя»

Театр! Русская интеллигенция конца XVIII и XIX века была увлечена этим многоликим искусством. Писатели и поэты того времени создавали драматические произведения, которые на века вошли в репертуары русских театров.Эта книга включает самые значительные произведения русской драматургии XVIII и XIX века. Комедии, драмы и трагедии, представленные в ней, мы можем и сегодня увидеть на многих российских и зарубежных сценических площадках. Бесчисленные интерпретации этих шедевров драматургии в театре и в кино, постоянные переиздания пьес Грибоедова, Фонвизина, Гоголя, Пушкина говорят нам о том, что «Недоросль», «Ревизор», «Борис Годунов» не оставляют равнодушными современных режиссеров, актеров, зрителей и читателей.• Бригадир• Недоросль• Горе от ума• Борис Годунов• Маскарад• Ревизор• Женитьба

«Еще с раннего утра все небо обложили дождевые тучи; было тихо, не жарко и скучно, как бывает в серые пасмурные дни, когда над полем давно уже нависли тучи, ждешь дождя, а его нет. Ветеринарный врач Иван Иваныч и учитель гимназии Буркин уже утомились идти, и поле представлялось им бесконечным. Далеко впереди еле были видны ветряные мельницы села Мироносицкого, справа тянулся и потом исчезал далеко за селом ряд холмов, и оба они знали, что это берег реки, там луга, зеленые ивы, усадьбы, и если стать на один из холмов, то оттуда видно такое же громадное поле, телеграф и поезд, который издали похож на ползущую гусеницу, а в ясную погоду оттуда бывает виден даже город. Теперь, в тихую погоду, когда вся природа казалась кроткой и задумчивой, Иван Иваныч и Буркин были проникнуты любовью к этому полю, и оба думали о том, как велика, как прекрасна эта страна…»

«… Подойдя к беседке, он услышал женский голос. Но этот голос не пел, а говорил… Говорил он что-то быстро, не останавливаясь, без запинки, словно жаловался…– Брось ты этого старого чёрта! – перебил женскую речь грубый мужской голос. – Сделай милость! В шелку только ходишь да с тарелки хрустальной ешь, а оно, того, дура, не понимаешь, грех ведь выходит… Эххх… Шалишь, Настюха! Бить бы тебя, да некому!…»