Книги, похожие на «Зинаида Гиппиус, Застенный»

«Москва. Сочельник. Двенадцать градусов мороза. Ночь. Весь густо-синий небосклон усыпан яркими, шевелящимися, дрожащими огромными звёздами. В старинной церкви у Спаса на Бору идёт предрождественское Всенощное бдение. Церковь эта, расположенная рядом с кремлёвскими святынями, конечно, по своей величине и ёмкости уступает гигантским московским соборам, но всё-таки среди всех сорока сороков стоит на почётном месте. Что же касается исторической седой древности, то в этом отношении Спас на Бору отличается дородностью, важностью и широкой щедростью в церковных даяниях. Это всё народ с солидным положением и весом в первопрестольной столице, люди света, разума и влияния: издревле именитые оптовые купцы-миллионеры с Балчуга, рядов Зарядья и Замоскворечья, отцы городской Думы, биржевики с Ильинки; крупнейшие нотариусы, популярнейшие адвокаты, владельцы картинных галерей и рысистых заводов…»

Древний остров Кефалония помнит многих воинов: хит­роумного Одиссея и его соратников-ахейцев, гордых эллинов на триерах, римлян с их железной поступью, искушенных в интригах византийцев, жестоких турецких поработителей…И теперь под оливы Кефалонии, где жизнь текла мирно и весело, как горный ручеек, снова пришла война. Страшная, беспощадная Вторая мировая.Итальянские войска оккупировали остров, и уютный мир кефалонийцев распался на «до» и «после».Таков фон, на котором предстоит разыграться истории итальянского капитана Антонио Корелли и юной дочери местного врача Пелагии. Истории страстной, всепоглощающей любви, которую мужчине и женщине суждено пронести через всю жизнь и через все выпавшие на их долю испытания тяжких военных лет.

«Дети ужасно шумели, как они умеют шуметь только в больших семьях, где на них никто не обращает внимания. Тут были представители всевозможных возрастов обоего пола, начиная с младенца, едва перебиравшегося от одного стула до другого, и кончая взрослыми гимназистами. По утрам половина была занята делом: большие уходили в гимназию, подростки занимались в классной, а мелкая детвора сбивалась в детской, около старухи няньки. Зато вечером начинался целый ад, особенно когда к Катеньке приходил «жених»… Невинное детство было изобретательно и умело отравить Катеньке каждый шаг…»