Книги, похожие на «Михаил Салтыков-Щедрин, Записки Е. А. Хвостовой. 1812–1841…»

«Да, нужен еще немалый запас терпения, но он необходимо нужен, требуется и любовью, и благоразумием для того, чтобы выждать пока наше русское общество поотрезвится, посозреет, поокрепнет, наконец, мыслью и духом, станет смотреть на вещи прямо, глазами, а не все сквозь «либеральные», да «консервативные» или же иные, вздетые им на себя очки. На такое заключение наводит нас недавняя газетная полемика»

«… Грачи прилетели и толпами уже закружились над русской пашней. Я выбрал самого солидного из них и начал с ним разговаривать. К сожалению, мне попался грач – резонер и моралист, а потому беседа вышла скучная. Вот о чем мы беседовали…»

«Сегодня хороним И.С. Аксакова. К чувству общественной утраты присоединяются и личные воспоминания, подступающие тем настойчивее, что местом вечного покоя усопшему избрана Троице-Сергиева лавра, где 33 года назад впервые довелось узнать молодого публициста и сблизиться с ним, с молодым, повторяем, но уже побывавшим в Третьем Отделении и затем выпущенным оттуда с резолюциею покойного Николая Павловича, обращенною к шефу жандармов: «Призови, прочти, вразуми и отпусти». Вспоминаются тогдашние беседы наши о расколе, который только что перед тем был предметом служебных занятий Ивана Сергеевича…»

«Выражение: он человек, к делам не способный! он поэт! реже слышится, благодаря успехам просвещения, которое если не совершенно еще господствует, то по крайней мере довольно чтобы налагать иногда совестное молчание на уста своих противников. Блестящими опытами доказано (и нужны ли были тому доказательства?), что любовь к изящному, утонченное образование ума, сила и свежесть чувства, склонность к занятиям возвышенным, искусство мыслить и изъясняться правильно на языке природном и другие душевные и умственные принадлежности писателя не вредят здравому рассудку, твердости в правилах, чистоте совести, быстроте и точности соображений и горячему усердию к пользе общественной, требуемым от государственного человека…»

«…Но теперь не время и не место рассуждать о роде таланта г. Ф. Булгарина и о значении «славы», которою он некогда пользовался в известных кругах русской публики. Когда выйдут вполне «Полные сочинения» его, мы объясним все это в особой статье и покажем, почему г. Ф. Булгарин мог на некоторое время заставить говорить о себе известный разряд читателей, а потом уже никаким образом не мог подняться и с горестию увидел себя пережившим не только свои прошедшие, но и будущие сочинения…»