Книги, похожие на «Любовь Арзамасцева, Загадки Библии. Часть третья»

«Человек с синдромом дна» — самое прямолинейное высказывание Витухновской. Многих ее суждения, афоризмы наверняка приведут в ярость. Но когда она очень жестко критикует власть, нелицеприятно пишет о «ватниках», о России, об обывателях, то очевидно имеет в виду всю нашу неправильную цивилизацию. Просто Витухновская родилась и живет в России, потому и сфокусировала свое внимание на ней… Книга «Человек с синдромом дна» раздражает, но в эпоху повсеместного единомыслия это очень полезное раздражение. Книга содержит нецензурную брань.

Что такое небытие и почему оно реально, а бытие призрачно? В чем смысл жизни и есть ли он? Отчего люди страдают? Как несуществующим людям жить в мире, которого нет?

В чём состоит смысл жизни и нашей эпохи в частности? Почему мы порой совершаем фатальные ошибки? Ответы на все эти вопросы Вы найдёте в моей книге. Приятного прочтения!

Юрий Мамлеев – родоначальник жанра метафизического реализма, основатель литературно-философской школы. Сверхзадача метафизика – раскрытие внутренних бездн, которые таятся в душе человека. Самое афористичное определение прозы Мамлеева – Литература конца света.Жизнь довольно кошмарна: она коротка… Настоящая литература обладает эффектом катарсиса, который безусловен в прозе Юрия Мамлеева, ее исход – таинственное очищение, даже если жизнь описана в ней как грязь. Главная цель писателя – сохранить или разбудить духовное начало в человеке, осознав существование великой метафизической тайны Бытия.В 4-й том Собрания сочинений включены романы «После конца», «Вселенские истории», рассказы ХХI века.

Довольно скорби и слёз! Я слишком долго вас жалел. Я слишком долго пытался вас спасти. Я слишком долго пытался вам помочь. Это было моим безумием, моей шизофренией. Но теперь это в прошлом. Моя миссия выполнена. Я создал свой «Апокалипсис» для тех, кому он нужен. И хоть вряд ли я встречу кого-либо из тех, для кого его написал, это уже не имеет никакого значения. Главное, что они существуют, и что, прочитав эту книгу, они напишут мне ответ, в котором будут кричать, что мой «Апокалипсис» не в меру кошерный, а сам я неженка. И после этого я буду весело смеяться три дня и три ночи, услышав про себя такое. И возможно скажу: «Он уже близок этот самый настоящий день!»