Книги, похожие на «Иван Созонтович Лукаш, Яд большевизма»

«… Впрочем, ежели взглянуть на это с точки зрения, то Иван Николаич поступил весьма существенно. Он хорошо сделал, что женился. Будь ты хоть профессор, хоть гений, а ежели ты не женат, то ты и гроша медного не стоишь. Ни ценза в тебе, ни общественного мнения… Кто не женат, тот не может иметь в обществе настоящий вес. Возьмем хоть меня для примера…»

«По берегам Вислы и Днепра, Дона и Чусовой еще не просохла кровь, пролитая в гражданской войне.Истерзанная страна залечивала раны. По городам брались на учет фабрики, заводы, склады, квартиры. Местные газеты печатали в отделе местной хроники: «За первую половину ноября выявлено 15 фабрично-заводских предприятий и 250 складов и квартир». Петроград замерзал. Не хватало дров, угля, лопнули трубы отопления. «Чрезутоп» рассылал боевые приказы. Вагоны были переполнены квалифицированными рабочими, возвращавшимися с фронта и деревень к опустевшим фабрикам, замороженным котлам, чтобы оживить их к новой жизни. Петроград напоминал искалеченного инвалида войны…»

Поводом к написанию явилось созванное в Петербурге совещание ректоров русских университетов.Вопрос о ликвидации очагов освободительного движения в высшей школе был в центре внимания участников совещания. Обсуждая этот вопрос, «Новое время» предлагало вообще закрыть университеты. Газета «Россия» предлагала ограничить функции университетов лишь проведением студенческих экзаменационных сессий, что позволило бы проводить занятия исключительно в домашней обстановке, и тем самым предотвратило бы возникновение очагов революционного брожения. Воровский зло высмеивает сумасбродные проекты доморощенных мракобесов.

Поводом к его написанию послужило нашумевшее дело Евно Азефа и Алексея Лопухина, приковавшее к себе внимание русской и зарубежной общественности. Один из руководителей ЦК партии эсеров и ее террористических групп, Азеф был тесно связан с царской полицией. Дело Азефа приняло особенно скандальный оборот после того, как бывший директор департамента полиции Лопухин, находившийся долгое время в контакте с Азефом, подтвердил, что разоблачения в адрес Азефа – подлинная правда. Лопухина арестовали, обвинили в сношениях с заграничным центром эсеров и приговорили к поселению в Сибирь. «Еще до недавнего времени, – писал по этому поводу Воровский в статье „Из записной книжки публициста“, – органы правительства энергично открещивались от прямой связи с провокационной агентурой. Опубликованное теперь официальное сообщение по делу Лопухина должно произвести… впечатление грома среди ясного неба. Ибо в этом сообщении правительство официально подтверждает факт организации провокатуры как государственного института и разоблачение провокатора (т. е. Азефа) приравнивает к государственному преступлению» («Одесское образование», 21 января 1909 г.).