Книги, похожие на «Самвел Аветисян, Я всегда один»

…Эта книжка для радости! Если у вас тяжело на душе — откройте эту книжку, и вам станет легче. Если у вас всё в порядке, почитайте четверостишия друзьям, они будут рады и, может быть, попросят вас читать еще. Лорина Дымова Книга содержит нецензурную брань.

Новая повесть Гарри Беара рассказывает об Алисе Чудесной, которая живет в наше время, скучает, влюбляется, переживает, в стихах и прозе рассуждает о проблемах земной и небесной жизни. И было бы это все буднично и банально, но Алиса оказывается не просто начинающей поэтессой, а гостьей с Красной планеты, воином Марса. И не Земля – её настоящий дом, и не земные переживания – её боль, а любовь к Гарри для девушки – только форма её параллельного существования. Не будем преувеличивать степень понимания читателем текстов «космической Алисы», хотя лишь во время прогулок с поэтом она и предстаёт той, кем является на самой деле…

При переводе (а лучше сказать, переложении) этих стихов каждый из нас руководствовался своими соображениями и своим пониманием замысла автора. Любой перевод – это интерпретация, определённый взгляд на подлинник; наше решение работать вдвоём связано с надеждой, что два взгляда создадут у читателя более глубокий и объёмный образ автора. Об одном мы договорились сразу – сохранить шестистрочную структуру оригинала. Для себя мы эту форму назвали «стопками»: во-первых, в честь Симора, чья фамилия Glass на русский язык переводится именно так; во-вторых, поскольку стопа является первичной мерой стиха, она может служить синонимом поэзии как ритмического искусства. И наконец, нам кажется, что Симор бросал в «топку» своих шестистиший самое существенное в своей жизни («с» ведь всего лишь предлог причастности и легко может менять владельца, что и случилось со стихами Симора – они стали нашим достоянием).Всё остальное – на совести каждого из нас.

Книга для тех, кто любит красивую и сложную поэзию. Чей ум и душу будоражат символисты Серебряного века и романтика шестидесятников. Философия момента, душа иллюстрируемая через пейзажи и состояния. «В поэзию Татьяны я падаю, как в только что собранную душистую скирду сена, не обмятую, не осевшую под действием гравитации, ещё только-только из космоса. Пьянящее сочетание — космоса и самой Земли — существует на стыке волшебства и подлинности». Петра Калугина