Книги, похожие на «Анна Писанова, Я была счастлива 14 лет»

История семьи Хворостовских – Тетериных – Вебер уникальна и в то же время очень характерна для России. Сколько испытаний выпало на долю героев! Перемена мест – Германия, Поволжье, Сибирь, Киргизия и снова Сибирь; смешение кровей – немецких, русских, татарских, польских; масштабные исторические события – крах Российской империи, революция, Гражданская и две мировых войны… Перед нами – настоящая семейная сага, пестрая и яркая, протяженная во времени и пространстве.В первой части книги собраны рассказы старших родственниц Людмилы Петровны Хворостовской о жизни до и после революции – жизни трудной, бурной, полной страстей.Основная часть повествования – воспоминания Людмилы Петровны. Военное детство, молодость, пришедшаяся на время «оттепели», знакомство с будущим мужем – Александром Хворостовским, замужество и рождение сына Дмитрия, детство и отрочество. Мы видим, какую роль играла музыка в жизни Людмилы и Александра и как это повлияло на формирование жизненного пути Дмитрия Хворостовского.Тему семейной преемственности как нельзя лучше выражают слова Марии Николаевны Вебер-Максимовой, бабушки певца: «Он поет так драматично и трепетно, потому что все наши страдания передались ему по наследству. В жизни ничего не происходит случайно – все предопределено и проигрывается как на пластинке».

Книга известного литератора, редактора, журналиста Бориса Друяна состоит из двух частей. Первая – автобиографическая повесть о военном и послевоенном детстве, о друзьях на флоте, в Ленинградском университете, о работе на целинных землях Казахстана и в Сибири.Во второй части – рассказы из будней редактора. Это зарисовки о писателях и книгах: об Анне Ахматовой, Лидии Корнеевне Чуковской, Данииле Гранине, Михаиле Дудине. Автор сумел рассказать о литературной жизни тех лет просто, занимательно и ярко.

«Я хочу рассказать все, что помню об Александре Семеновиче Шишкове. Но я должен начать издалека.В 1806 году я был своекоштным студентом Казанского университета. Мне только что исполнилось пятнадцать лет. Несмотря на такую раннюю молодость, у меня были самостоятельные и, надо признаться, довольно дикие убеждения; например: я не любил Карамзина и с дерзостью самонадеянного мальчика смеялся над слогом и содержанием его мелких прозаических сочинений! Это так неестественно, что и теперь осталось для меня загадкой…»