Книги, похожие на «Виссарион Белинский, Великолепное издание «Дон Кихота»»

Замысел издания «Повестей и рассказов» у Тургенева возник еще в 1854 г. Выход в свет «Повестей и рассказов» для Тургенева был значительным событием, так как это издание подводило некоторый итог его литературной деятельности. Тургенева очень волновал вопрос, как будут оценены его произведения, собранные воедино, и он попытался сам определить место своего творчества в русском историко-литературном процессе.

Михаил Павлович Вронченко (1801–1855) в литературных кругах был известен как лучший переводчик произведений Шекспира, Байрона и Мицкевича. Естественно поэтому, что его новая работа – перевод «Фауста» Гёте – ожидалась с большим нетерпением. Принадлежность Тургеневу этой информационной заметки о выходе в свет «Фауста» Гёте в новом переводе М. Вронченко установлена Н. Л. Бродским. Произведя сравнительный анализ заметки и развернутой статьи Тургенева о том же переводе «Фауста», напечатанной в следующем номере журнала, Бродский пришел к выводу, что заметка эта является как бы планом будущей статьи писателя, которую он сам включил в собрание своих сочинений 1880 г.

Рецензия Тургенева на перевод «Вильгельма Телля» содержит характерные для демократической критики начала 1840-х годов суждения о «германском духе» и о творчестве Шиллера как отражении немецкого национального сознания. «Вильгельм Телль», по словам Тургенева, «не драма, а драматическое представление, – драматического элемента именно и недостает в немцах». Это очень близко к словам Белинского в статье «Русский театр в Петербурге»: «…у немцев нет ни драмы, ни романа <…> В этом случае должно исключить одного Шиллера…»

Идейной борьбе с журналами «почвенников», «Время» и «Эпоха», посвящены многие полемические выступления Салтыкова в «Современнике». Одним из активных сотрудников «Эпохи» был Н. И. Соловьев, который после смерти Ап. Григорьева, наряду с Н. Н. Страховым, стал ведущим критиком журнала.Салтыков не удостоил Соловьева критическим разбором всех трех его томов. Поскольку отдельные главы этого сочинения выходили в виде небольших брошюр, сатирик остановился на одной из них – с выразительным заглавием «Суета сует». Самая затея такой навязчивой популяризации книги Соловьева, которая рекламировалась издателем как «замечательное произведение», не могла не показаться Салтыкову претенциозной, пошлой и удивительно соответствующей названию «Суета сует». Брошюра трактовала нравственные проблемы с той отвлеченно-моралистической точки зрения, которую Салтыков еще в «Современнике» заклеймил именем «стрижиной» философии.