Книги, похожие на «Леонид Андреев, В темную даль»

Последний из романов великого русского писателя Ф.М. Достоевского – «Братья Карамазовы» – навсегда вошел в число шедевров отечественной и мировой литературы.Настоящее издание представляет полный текст романа, выверенный по лучшим изданиям XIX века. В первый том в качестве приложения включена статья ведущего современного литературоведа Г.И. Романовой «Символ русской культуры». В приложения ко второму тому вошел знаменитый труд философа В.С. Соловьева «Три речи в память Достоевского», представляющий собой первую попытку религиозно-философского анализа произведений Достоевского. Издание адресовано самому широкому кругу читателей, интересующихся отечественной литературой и культурой.

«Члены суда начинают позевывать. В публике заметно падает оживление. Она почти начинает убеждаться, что тут нет никакой тайны, и дело объясняется очень просто – припадком умоисступления. Это слишком простая вещь, чтобы ею интересоваться. Только когда медленно и неохотно подымается старик, чтобы дать то или другое разъяснение, она еще с упованием смотрит на него: не откроет ли он что-нибудь? Вдруг он одним сильным словом приподымет завесу и там откроется какая-нибудь страшная семейная тайна – и публика будет разом вознаграждена за терпение… Но все его объяснения – это три слова: „Все так было“. Это становится скучно и досадно.».

«Дело было в Петербурге, зимой, в первый день масленицы. Меня пригласил к себе обедать один мой пансионский товарищ, слывший в молодости за красную девицу и оказавшийся впоследствии человеком вовсе не застенчивым. Он уже теперь умер, как большая часть моих товарищей. Кроме меня, обещали прийти к обеду некто Константин Александрович Асанов да еще одна тогдашняя литературная знаменитость. Литературная знаменитость заставила себя подождать и прислала наконец записку, что не будет, а на место ее явился маленький белокурый господин, один из тех вечных незваных гостей, которыми Петербург изобилует…»

В книгу включены юмористические рассказы А. Чехова о любви.

«Швейцар одного из сумрачных домов на Фурштадтской не спешил открывать двери, хотя гости прибывали один за другим. Это были только мужчины, и швейцар знал, что они идут во второй этаж, к господину Лукашевичу, где будет чтение, потом им дадут чаю с конфетами, потом они поговорят малое время – и сейчас же по домам. Лакей генерала Лукашевича объяснял такую поспешность бариновым нездоровьем, докторскими приказами рано ложиться, но швейцар, который не имел права до двенадцати запереть подъезд и притвориться спящим – и потому терял много очень вероятных двугривенных – утверждал прямо, что тут другие причины…»