Книги, похожие на «Борис Васильев, В окружении. Страшное лето 1941-го»

Автор этой повести – участник Великой Отечественной войны – описывает простую солдатскую жизнь и лично пережитое за годы службы фронтовым фельдъегерем. В центр внимания повести автор ставит простого солдата, защитившего нашу Отчизну, его душевные переживания, нравственные испытания. Писатель помнит о фронтовых друзьях и о своих погибших товарищах. Затронутые автором нравственные проблемы и сегодня актуальны. Они заставляют размышлять над понятием Родина, бережно хранить и передавать её будущим поколениям. Эта повесть – память о суровых военных годах.

У этой книги два автора: отец и сын. Сын записал воспоминания отца о Второй мировой войне. Он впервые услышал их уже взрослым человеком. То, что не показывают в большом кино — частную историю. Отец прошёл мясорубку Курской битвы, трибунал, штрафную роту и тяжёлое ранение. В книге есть уникальные письма из госпиталя. Сын — Аркадий Коган — сначала записал воспоминания отца, Ефима Когана, а потом написал повесть о нём. Книга содержит нецензурную брань.

Сапер ошибается только один раз – эта поговорка полностью описывает всю опасность работы саперов – снять или поставить мины, малейшая ошибка – и взрыв…Но работа сапера – это не только постановка и снятие мин. Это и прокладка дорог, и строительство мостов, и еще множество вроде бы мелких, незаметных вещей, без которых армия просто встанет. И все это зачастую под огнем противника.Новая книга проекта «Я помню» (http://iremember.ru) – это простой и бесхитростный рассказ саперов о своей нелегкой, незаметной, но такой необходимой службе.

«Когда сегодня переписываю давние свои заметки, несмотря на гласность и перестройку, не очень верю, что кто-то прочтет их не в машинописных страницах, а книгой. Потому оставляю все как есть, как было. Стремлюсь оставаться до конца, до предела искренним, честным, ничего не соврать, нигде не покривить душой, не приукрасить себя. Не смешивать сегодняшних и тогдашних своих мыслей и ощущений, не рисовать себя более мудрым и прозорливым, чем был на самом деле. Взял на себя этот тяжкий и, может быть, никому не нужный крест и волочу его. Кому интересна твоя обычная, без особых подвигов и свершений жизнь, память о былом, мысли о сегодняшнем? Одно утешает: таких, как я – миллионы. Мы такими были, мы так прожили. Пусть никто, кроме близких, не будет листать этих страниц, да и те, может, по лености душевной не захотят копаться в груде пожелтевших листов… И все же, все же!..»