Книги, похожие на «Вячеслав Саблуков, В медном говоре колоколов»

Авторский сборник стихов.

И оживают строчки и живут, И песней становясь, уходят к людям, Не станет нас, мы в них продолжим путь, И среди вас, живущих, вечно будем. А вы когда-нибудь задумывались о том, что будет с вами завтра? Уверена, что да. А через год? А после смерти? Ведь наша жизнь не заканчивается с последним вздохом, и даже напротив — она только начинается, но то, какой она будет, мы решаем уже здесь. Перед нами много путей, но верный лишь один, тот, что ведёт к Богу. «Пою Богу моему, дондеже есмь.» (Пс. 103:33)

В этом стихотворном сборнике вниманию читателя предстанет творчество поэта, идущего стопами Эдгара По, Бодлера, Валерия Брюсова. Стих его местами тяжел и полновесен, а иногда наоборот — гладок и ровен. Поступь его значительна, он взвешивает каждое слово, прежде чем опустить на голову читателя. Своими стихами автор стремится преодолеть возникающие в сознании каждого противоречия, совместить мысль о неизбежности смерти и скоротечности человеческой жизни с идеей вечности и бессмертия.

Арье (Юрий) Вудка живет со своей семьей в Израиле. Он пишет стихи и богословские труды, как на русском языке, так и на иврите. Первые годы пребывания в Израиле он работал инженером на одном из военных заводов Израиля, а теперь – преподаватель Торы и иврита. Этот человек, блестяще владеющий поэтическим русским языком, вжился в Священный Язык, который он пытается "спасти от накипи бескультурья".В 1969 году Юрий Вудка был студентом в Рязани, когда милицейский стук в дверь прервал обычный ход его жизни на семь лет. Он был приговорен с тремя друзьями к тюрьме за сионистскую пропаганду. Свой срок он отбывал, в том числе, во Владимирской тюрьме. Именно там выкристаллизовалась его философия жизни.Со дня приезда в Израиль Вудка выпустил несколько книг на русском языке и иврите. Подобно многим другим узникам Сиона, он обратился к жанру мемуаров. Не ограничиваясь лагерными историями, он также немало написал про "внутреннее очищение" и про "духовный рост за решеткой". Интересно, что на самые проникновенные места в его книге ссылаются некоторые каббалисты.В лагере Арье сложил немало стихотворений, которые перевел в Израиле на иврит и издал вместе с переводами на иврит Мандельштама, Пастернака, Ахматовой и других любимых русских авторов.Каким узлом Синай меня отметил?И как настигнуть мост через века?Царит над этой танковою степьюЕго непостижимая рука.