Книги, похожие на «Даниил Гуревич, Уроки танго (сборник)»

Книга подлинных историй из далекого и недавнего прошлого притягивает читателя непридуманными жизненными коллизиями и ситуациями. Герои повествования, друзья и знакомые автора, со своими нетривиальными судьбами оживают на страницах книги и заставляют вновь задуматься о нашем предназначении на Земле. Книга содержит нецензурную брань.

Сборник «Треугольная жизнь» – четвертый том собрания сочинений Юрия Полякова. В книгу, помимо увлекательного эссе о тайнах писательского ремесла, вошел знаменитый роман «Замыслил я побег…», давно ставший классикой и признанный лучшим семейным романом оте­чественной словесности последних десятилетий. Это не просто взгляд на мир из супружеской постели, это блестяще написанная, глубокая, порой ироничная сага о тех «тонких, властительных связях», которые соединяют тела и души людей даже тогда, когда им кажется, что любовь остыла. Прочитанный вовремя роман «Замыслил я побег…» спас от распада уже не одну семью…

В романах «Замыслил я побег…» и «Грибной царь» и повести «Возвращение блудного мужа» Юрий Поляков так подробно разбирает затейливый механизм, который принято называть многозначным словом «семья», будто пытается сообщить нам некую тайну, которая одним поможет семью спасти, а другим – вообще уберечься от брака.Вслед за автором и вместе с ним мы вновь и вновь переживаем драмы и трагедии, которые выпали на долю его героев. Ну и, конечно, смеемся. Над наивностью и ограниченностью; над себялюбием и воздушными замками; над тем, что нам особенно дорого, – над самими собой.В своеобразном «семейном цикле» от Юрия Полякова, как водится, присутствуют все характерные для его прозы качества: захватывающий сюжет, искрометный юмор и эротическая дерзость.

Однажды на сайте odnoklassniki я обнаружил данные друга детства, с которым расстались полвека назад. Конечно, жизнь развела нас по разным углам, но как унять поток разбуженных воспоминаний? И папка “Неотправленные письма другу” пухла и пухла, пока не обратилась в эту книгу. В ней много личного, но кто еще расскажет о жизни малолетнего ребенка в лагере военнопленных немцев, о трудном подростковом периоде, когда неясно, кто есть кто. Меня спасли фанатичная любовь к авиации и большая трагическая любовь. Жаль не всё сложилось, но жизнь офицеров-ракетчиков Байконура мне знакома, ибо участвовал в грандиозных событиях, о которых мало известно.