Книги, похожие на «Олия Светлая, Уметь любить»

Еще совсем недавно Нина была уверена в своем будущем. У нее благородная, хотя и не денежная работа – преподаватели не становятся миллионерами. Вскоре она выйдет замуж, ее мама не надышится на будущего зятя. И вдруг, как цунами: влюбилась в молодого человека с диковинной профессией, поссорилась из-за него с мамой и тут же узнала, что беременна. А у избранника – жена и дети. Драма не только у Нины. Их можно увидеть только под специальными приборами, но они живо реагируют на происходящее. Им есть из-за чего волноваться. Еще вчера об их существовании никто не подозревал, а сегодня от них уже хотят избавиться. Безмолвным свидетелям происходящего хочется подать голос, но их же никто не услышит! Остается только напряженно ждать. Взрослые – такие странные, не понимают простых вещей и делают одну глупость за другой. Так было всегда – сотни тысяч наших предков ежедневно выбирали, по какому пути пойти, даже не подозревая, какие огорчения и радости их ждут впереди…

Первая часть семейной саги «Петра». История о любви и дружбе, падении и возрождении, с тонко переплетенными гранями времён и трагическими поворотами судеб. Главная героиня — Петра Терентьева — шаг за шагом, мысль за мыслью прокладывает свой путь среди предательства и потерь, пытаясь понять, что за игра с давних времен затеяна с ее семьей.

Дамский преферанс - игра с множеством непредсказуемых ходов и поворотов, очень похожих на реальную жизнь, когда человеческие судьбы тусуются, словно колода карт, и порой странным образом раскладываются на ломберном столе истории. Упоминающиеся многократно в романе слова, кодирующие хитросплетения старого карточного фокуса (наука умеет много гитик), глубоко символичны: линия жизни каждого игрока-героя полна тайн, сложнее и запутаннее любых карточных многоходовок, а реализм и сюрреализм их судеб так близки, что уже едва различимы.Сюжетная канва романа захватывает последние двадцать пять лет бурной и переменчивой истории нашей страны, многие драматические и трагические события которой получили в романе субъективное авторское прочтение. Прототипами героев стали реальные люди, чьи черты, характеры и судьбы сплелись волей писателя в собирательный образ целого поколения.