Книги, похожие на «Максим Горький, Убийцы»

«В Москве, между Солянкой и Яузским бульваром, находился до революции широко известный Хитров рынок. Днем там толокся народ, продавал и покупал всякое барахло, в толпе мелькали босяки с жуликоватыми глазами. Вечером тускло светились окна ночлежных домов, трактиров и низкопробных притонов. Распахивалась дверь кабака, вместе с клубами пара кубарем вылетал на мороз избитый, рычащий пьянчуга в разодранной ситцевой рубашке. Ночью повсюду звучали пьяные песни и крики „караул“…»

«Так как министр был человек очень тучный, склонный к апоплексии, то со всякими предосторожностями, избегая вызвать опасное волнение, его предупредили, что на него готовится очень серьезное покушение. Видя, что министр встретил известие спокойно и даже с улыбкой, сообщили и подробности: покушение должно состояться на следующий день, утром, когда он выедет с докладом; несколько человек террористов, уже выданных провокатором и теперь находящихся под неусыпным наблюдением сыщиков, должны с бомбами и револьверами собраться в час дня у подъезда и ждать его выхода. Здесь их и схватят…»

Эта книга давно не переиздавалась в России, а между тем она является шедевром мировой духовно-эзотерической мудрости, переданной в изложении великого писателя. В этой работе Толстой распределил по отдельным темам лучшие философские афоризмы, высказывания и крылатые выражения, принадлежащие мудрецам и духовным учителям всего мира. Значительную часть из них составляют философские афоризмы Востока. В этой же книге представлена малоизвестная, но чрезвычайно интересная работа Л. Толстого о карме.

«С своей тележки судебный следователь Стрекалов уже видит сквозь сумрак осенней ночи огни уездного городишка, где он живет. Через четверть часа он будет дома. Он облегченно вздыхает всей грудью и прячет в карман револьвер, который он почти всю дорогу держал наготове под полой своего пальто. Лицо и каждое движение своего ямщика Стрекалов находил в высшей степени подозрительными. Но близость города успокаивает его; он косится на затылок ямщика с злобно торжествующей улыбкой и думает: „Что, братец, опоздал? Теперь рад бы меня ухлопать, да уж некогда!“…»