Книги, похожие на «Уилл Эллиотт, Цирк семьи Пайло»

Кукла! Страшная кукла преследует Илью Шагунова и шепчет ужасным голосом: «Мне нужны твои глаза…» Маленькие ручки уже подбираются к перекошенному страхом лицу мальчишки. Еще мгновение – и ужасная игрушка лишит Ильку зрения и сделает своим рабом. Бежать! Спасаться! Но все ближе топот маленьких ножек, пластмассовая малютка в кружевном платье настигает Шагунова. А вместе с ней по следу бедняги идут Восставший Мертвец и Сумасшедший Коллекционер. Смерть уже дышит Илье в затылок. Он либо спасется, либо погибнет! Третьего не дано…

«Каждый человек – это книга крови. Мы все алые, когда открыты». Здесь мертвые рассказывают свои истории, вырезая их на теле живых. Здесь бродят чудовищные гиганты, состоящие из людей, в нью-йоркском метро скрываются страшные тайны, оживают древние монстры, а грань между страхом и наслаждением тонка как никогда. Перед вами первые три тома легендарных «Книг крови» Клайва Баркера. Они впервые издаются на русском языке под одной обложкой и с предисловием автора. Эти рассказы стали классикой не только хоррора, но и мировой литературы. Кровавые и поэтичные, зловещие и провокационные, они радикально изменили жанр ужасов и до сих пор являются непревзойденными образцами по-настоящему страшных и мрачных историй.

«С морских просторов, уныло завывая, дул пронизывающе-колкий ветер, взлохмачивая без того сбившуюся в засаленные колтуны шерсть ободранного рыжего кота. Хрипло мяукнув, хвостатый уставился своим единственно уцелевшим глазом в сторону пустынного берега. Своего второго глаза кот лишился в ожесточенной схватке с сородичами из-за дохлой вороны пару лет назад. Было бы не так обидно, если бы взамен органа зрения в качестве некой компенсации ему досталась бы эта громадная хреновина с клювом и крыльями, но тот день был явно не его, и Великий Кошачий Бог (если он, конечно, существовал) не благоволил ему. В итоге истерзанный и начинающий пованивать труп вороны достался другим, а он, ослепленный жгучей болью, визжа и мяукая, был вынужден отползти в сторону, вытирая с носа липко-розовую жижу – все, что осталось от глаза…»