Книги, похожие на «Александр Михайлович Казбеги, Цико»

«Село Конево – в горах, место глухое, спускаться к нему надо чуть не с отвесной крутизны. А в самом селе грязь невылазная. Яков Платонович, мужик ближней деревни, – умный, с большой широкой бородой, – рассказывает мне, что знает, о коневцах. Вот история их села. Жил-был здесь когда-то раскольник Конев с двумя братьями. Братья жили бедно…»

Повесть «Капитанская дочка. Истина» — неожиданный взгляд на события, описанные А. С. Пушкиным в классическом произведении русской литературы «Капитанская дочка». Автор не спорит с гением, но показывает и осмысливает восстание Пугачёва так, как его воспринимал Алексей Швабрин. В книге убедительно доказывается, что «рукопись Гринёва» всего лишь фальсификация записок Швабрина. Новый взгляд на известные события позволяет читателю не только освежить в памяти выдающийся роман, но по новому оценить героев повествования. Читая книгу, вы обязательно улыбнётесь и оцените юмор, элементы пародии и аллюзии.

Вашингтон Ирвинг (1783–1859) – выдающийся американский писатель-романтик, которого часто называют отцом американской литературы. Сын состоятельного коммерсанта, он занимался юриспруденцией и журналистикой. Ирвинг много лет провел в Европе и был тесно связан с европейской культурой. Мастер новеллы – жанра, в котором с особой полнотой раскрылись своеобразные национальные черты американской литературы, он стал первым американским беллетристом, завоевавшим европейскую известность. В его творчестве сочетаются романтическая фантазия, мягкий юмор и полнокровное ощущение жизни.В данном томе представлены несколько произведений писателя. Действие повести «Итальянские разбойники» развертывается в уединенной придорожной харчевне, которую сделали своим сборным пунктом итальянские разбойники. В сборнике «Ньюстедское аббатство» Ирвинг приводит многочисленные легенды и истории, связанные с посещением родового поместья Байрона. В том вошли также рассказы, созданные писателем в разные годы.

«Лес шумел…В этом лесу всегда стоял шум – ровный, протяжный, как отголосок дальнего звона, спокойный и смутный, как тихая песня без слов, как неясное воспоминание о прошедшем. В нем всегда стоял шум, потому что это был старый, дремучий бор, которого не касались еще пила и топор лесного барышника. Высокие столетние сосны с красными могучими стволами стояли хмурою ратью, плотно сомкнувшись вверху зелеными вершинами. Внизу было тихо, пахло смолой; сквозь полог сосновых игол, которыми была усыпана почва, пробились яркие папоротники, пышно раскинувшиеся причудливою бахромой и стоявшие недвижимо, не шелохнув листом. В сырых уголках тянулись высокими стеблями зеленые травы; белая кашка склонялась отяжелевшими головками, как будто в тихой истоме. А вверху без конца и перерыва тянул лесной шум, точно смутные вздохи старого бора…»