Книги, похожие на «Лев Толстой, Царю и его помощникам»

«Двадцать лет непрерывно Великобритания на суше и на море вела отчаянную борьбу с Наполеоном Бонапартом и в союзе с европейскими державами добилась, наконец, решительного торжества. За кровавыми битвами следовали шумные празднества. В Лондон съехались государи и фельдмаршалы союзных государств и торжествовали победу вместе с англичанами. Престиж Англии в делах внешних стал еще важнее, чем когда-либо. её владения в Вест-Индии увеличились значительно. На юге и на западе Африки завелись английские колонии. В Ост-Индии отошли к Англии обширные густо населенные области. Наконец, после побед Нельсона при Абукире и Трафальгаре никто уже не мог оспаривать первенства Англии на море…»

«Минувшим летом мы жили на берегу южного моря небольшой, дружной компанией.Самым интересным членом нашей колонии, по моему мнению, была шестнадцатилетняя Наденька, девушка, только что окончившая гимназию. Она переживала счастливейший период юности – начало тайных нежных грёз, зарю веры в человечество, в науку и искусство; она вынашивала в себе зародыш любви к ближнему, она стремилась к чему-то, что называла „хорошим и светлым“, она прислушивалась к голосам жизни, и тайна жизни останавливала её внимание…»

«…Запутавшиеся в своем многословии либералы, социалисты и другие, так называемые передовые деятели, могут воображать, что их речи в палатах и собраниях, их союзы, стачки, брошюры суть явления очень важные, но что отказы отдельных лиц от военной службы суть ничтожные, на которые не стоит обращать внимания; но правительства знают очень хорошо, что для них важно и что не важно, и правительства охотно допускают всякие либеральные и радикальные речи в рейхстагах, и союзы рабочих, и социалистические демонстрации, и даже сами делают вид, что сочувствуют этому, зная, что эти явления очень полезны для них, отвлекая внимание народов от главного и единственного средства освобождения; но никогда открыто не допустят отказов от военной службы или отказов от податей для военной службы (это одно и то же), потому что знают, что такие отказы, обнажая обман правительства, под корень подрывают власть их…»

«Странная судьба выпала на долю русской интеллигенции. Даже самое слово «интеллигенция» до сих пор остается не вполне ясным и точным. В него вкладывается разнообразное и нередко противоречивое содержание. Еще больше противоречий встречается в оценке заслуг и значения нашей интеллигенции. Одни утверждают, что ни в одной стране нет такой идеалистической, бескорыстной и героической интеллигенции, как у нас; другие, напротив, наделяют ее одними пороками и недостатками. Не было бы ничего удивительного, если бы такое разноречие вытекало из коренной разницы общего миросозерцания у различных представителей нашей общественной мысли…»