Книги, похожие на «Юрий Буйда, Третье сердце»

Русские в Париже 1920-1930-х годов. Мачеха-чужбина. Поденные работы. Тоска по родине – может, уже никогда не придется ее увидеть. И – великая поэзия, бессмертная музыка. Истории любви, огненными печатями оттиснутые на летописном пергаменте века. Художники и политики. Генералы, ставшие таксистами. Княгини, ставшие модистками. А с востока тучей надвигается Вторая мировая война. Роман Елены Крюковой о русской эмиграции во Франции одновременно символичен и реалистичен. За вымышленными именами угадывается подлинность судеб.

Роман-антиутопия «Домик могильщика на улице Сен-Венсан, или Парижский шоколад бывает горьким» — это жесткая правда о современном обществе. Только представьте: Париж наших дней, пандемия лютует, все деградируют под действием страха и ограничений. Некогда успешный боец октагона, выходец из России, повяз в долгах и разборках со своими женщинами, но он, пожалуй, единственный в городе, кто сохранил свою душу.

Ультраправое движение на планете – не только русский экстрим. Но в России оно может принять непредсказуемые формы.Перед нами жесткая и ярко-жестокая фантасмагория, где бритые парни-скинхеды и богатые олигархи, новые мафиози и попы-расстриги, политические вожди и светские кокотки – персонажи огромной фрески, имя которой – ВРЕМЯ.Три брата, рожденные когда-то в советском концлагере, вырастают порознь: магнат Ефим, ультраправый Игорь (Ингвар Хайдер) и урод, «Гуинплен нашего времени» Чек.Суждена ли братьям встреча? Узнают ли они друг друга когда-нибудь?Суровый быт скинхедов в Подвале контрастирует с изысканным миром богачей, занимающихся сумасшедшим криминалом. Скинхеда Архипа Косова хватают на рынке во время стычки с торговцами и заталкивают в спецбольницу. Главный врач, Ангелина Сытина, делает его своим подопытным кроликом – и вкручивается в орбиту, очерченную свастикой и кельтским крестом…Жестокость рождает смерть.Может быть, смерть – пространство новой любви для тех, у кого выхода нет?

В этой книге говорится о том, о чём уже было сказано раньше; но поскольку никто не слушал, сказанное следует повторить: это неважно, что нас нет; главное, чтобы нам казалось, что мы есть. Книга содержит нецензурную брань.