Книги, похожие на «Федор Булгаков, Томас Карлейль»

Небольшая книжка, послужившая поводом для статьи, заключала лишь общее введение к курсу истории русской литературы, который А. В. Никитенко читал в Петербургском университете. То соглашаясь, то споря с общими положениями, выдвинутыми Никитенко в этом введении, Белинский изложил систематически свои взгляды на задачи изучения литературы. Центральное место заняло в статье определение объема самого понятия «литература», выяснение отношений между искусством (поэзией) и наукой, значения для развития литературы, науки и общества так называемой «беллетристики» и прессы.

«…Давно прошло то время, когда альманахи были в величайшем ходу в русской литературе: десятками, дюжинами выходили они ежегодно; но когда в какую-нибудь отрасль литературы или искусства вмешается промышленность, эта отрасль глохнет и гибнет так же, как заглохнет прекрасный сад или цветник, если промышленность присоседится к ним с огородом. Так хорошие альманахи истреблены у нас дурными; так ныне плохие романы литературных промышленников вредят успеху романов художнических.Но в таких случаях всегда есть средство поправить дело…»

«Густав Флобер родился в 1821 году в Руане. Когда он умер скоропостижно там не в 1880 году, европейская поэзия стояла уже не на той ступени развития, на которой он ее застал. Ни один художник не может желать себе большей славы по смерти. Его жизненный труд, ознаменовался прогрессом в истории романа…»

«Наступает пятидесятилетие заключительного момента одной из самых страшных драм, какие только знает история человеческих страданий. Драмы, тем особенно страшной, что вся она произошла без всякого внешнего повода. Нет в ней тех ударов судьбы, которые мы привыкли видеть, как в драмах, созданных воображением писателей, так и созданных самою жизнью и в необычайности которых сознание страдающего под их тяжестью находит своего рода утешение. В трагическом завершении жизни Гоголя весь узел драмы был в собственной психологии страдавшего, в том, что всю жизнь он тосковал, всю жизнь метался в тревожных поисках. Мучительно искал он сначала пути, на котором мог бы выразить всю полноту того, что скопилось у него на душе, а затем с тою же мукою усомнился, правилен ли. найденный путь, не смотря на весь блеск и утехи славы, к которым он его привел…»