Книги, похожие на «Афанасий Фет, Талисман»

Из царских лет идут рассказы, От хулиганской де заразы, Что от Вишура до Валы — Тут не хватало головы! Пропало много тут проезжих, Купцов и прочих всех приезжих, И на Цыганке, и Сырянке Находят до сих пор останки. Сам видел я — белеют кости, И размывает их река, Та в половодье широка, Мутна, конечно, глубока.

«Лето стояло ведреное и знойное. Однажды, в самый полдень жаркого июльского дня, Иван Семенович сидел на скамейке у своей дачки, как вдруг над сосновым лесом в направлении деревни Колотилова показалась струя дыма. Она поднялась как-то внезапно. Иван Семенович не успел еще отдать себе ясного отчета в ее значении, как огромный столб уже вился, и клубился, казалось, совсем близко, вплоть за лесом, поднимаясь все выше и выше в раскаленной синеве неба и как будто заглядывая из-за леса в тихую улицу Раскатова…»

Внучка свой носок искала, Мне навеяла начало… Я поэму написала, Внучка все носок искала… Отдыхать теперь пошла, А она всё не нашла… Коль хотите, почитайте, Чур, меня не осуждайте! Я надеюсь, что ваша улыбка будет мне наградой.

«О многих книгах последнего времени стоит упомянуть. Есть мнение, что наших новых писателей стало ныне влечь к большим вещам, к роману, и что это влечение – показатель некой литературной зрелости. Не знаю, в зрелости ли дело. Просто, я думаю, совершается естественное освобождение от «чеховщины». Миниатюра Чехова – целая эпоха. Это была литературная революция, – необходимая, конечно, и для общей эволюции литературы. Но теперь Чехов остался позади. Пережит, пройден, – хотя не превзойден. Тяготение к «роману», действительно, есть. Однако до сих нор чувствуется во всех новых наших романах какая-то несоответствующая легкость письма, не архитектурпость, не цельность, отсутствие формулы, а единая и ясная формула – непременное условие большой вещи. Незаконченность чувствуется; она так мила в каждом чеховском «пустячке», но, помимо Чехова, редко кому вполне удавалась…»