Книги, похожие на «Иван Бунин, Свет зодиака»

«Гораций Холли и его друг Лео Винцей, возлюбленный божественной Аэши, отправились в Центральную Азию, надеясь там снова увидеть ее. С тех пор о них не было никаких известий. Но вот почти двадцать лет спустя, как рассказывает Райдер Хаггард, среди присланных в редакцию рукописей ему попался невзрачный серый пакет, из которого выпала рукопись романа „Аэша“ и два письма на имя редактора. На одном из писем он тотчас же узнал характерный почерк м-ра Холли. Гораций Холли писал, что вернулся после двадцатилетнего отсутствия в цивилизованный мир…»

«…Когда, за несколько станций до Тебриза, я встретил армянского негоцианта, возвращавшегося из Индии, и послушал его рассказов о нестерпимом зное, неудобствах и опасностях пути и о многих других поэтических прелестях путешествия по Персии, Персидский залив и Бендер-Бушир представлялись мне в каком-то тумане недостигаемой дали. Нет ничего хуже подобных встреч и подобных рассказов, рассчитывающих большею частью на эффект. К счастью, натура человека вообще и натура путешественника в особенности довольно упруга, и, слушая затейливые россказни бывалого человека, путешественник держит себе на уме такое хвастливое слово: "А вот мы поедем, так будет не то, для нас и палящее солнце скроется за облака, и удушливый самум убежит на остров Буян, и дикие звери попрячутся в пещеры, расцветет пустыня, и люди обратятся в добряков…»

Знаменитая пьеса Григория Горина, несмотря на то, что по своим характеристикам относится к жанру трагикомедии, на самом деле – одна из лучших философских пьес второй половины 20‑го века. С необычайно редкой для искусства темой, а именно – темой места человека в истории. В качестве нашего Вергилия-проводника выступает некто, называемый Человеком театра, существующий на заднем плане разворачивающихся событий, хотя иногда и вступающий в диалог с отдельными персонажами. Общая же канва известна уже из учебников истории: живущий в Эфесе, покорённом персами, грек Герострат, обанкротившись, решает сжечь Храм Артемиды, чтобы увековечить своё имя. Как мы можем судить про прошествии более 2300 лет, его план полностью удался. Именно для того, чтобы разобраться в тех событиях, и приходит Человек театра. Поначалу всё складывается как должно, народ негодует, требует смерти вандала. Но из-за нерешительности повелителя Эфеса Тиссаферна, легко подпадающего под чужое влияние, казнь Герострата откладывается, и тому, чьё имя известно в веках, в отличие от создателей храма, удаётся склонить ситуацию в свою пользу…