Книги, похожие на «Галина Щербакова, Свадьба с генералом»

Иван Ершов, известный как Ванька Ёрш, и итальянка Орнела Бонисетти жили как будто на разных планетах. Самое прогрессивное государство мира-Советский Союз-и Италия – страна, как известно, далекая и мучительная – отличались друг от друга больше, чем планета Марс от спутника Луна.До поры дорожки их судеб шли каждая в своем направлении. Вернее, это у Орнелы была дорожка: неудачное замужество, вечерняя школа для взрослых, ребенок в приюте… А Ванька-то, конечно, шел прямой широкой магистралью: закончил один из лучших ВУЗов страны, был полярником, занимался наукой, сделал перспективное изобретение, – одним словом, был из тех, кем страна могла по праву гордиться.Так бы каждый и шел своей дорогой, если бы жизнь не развернула их судьбы, беззлобно и равнодушно, как играющий ребенок: он сталкивает одну заводную машинку с другой, любопытно ожидая, какая поедет дальше, а какая – перевернется вверх колесами.Дороги Ивана и Орнелы столкнулись, переплелись, сбились в неразделимый ком из противоречий, страстей, денежных интересов, ненависти, любви – подобно выброшенному прибоем на морской берег, просоленному и сросшемуся в одно неразделимое существо, клубку из обрывков старых морских канатов.

Казалось бы, жизнь героя истории удалась с самого рождения. И по всему Олег Князев — баловень судьбы. Но неожиданно он становится перед мучительным решением: выбирать между самыми родными людьми или на всю жизнь остаться «прицепным» вагоном и катиться по ровной, но чужой для него колее.

«У Ильи был дом, где все друг друга очень любили, но никто никого не уважал.Так уж повелось с незапамятных лет. Натуры у домашних были широкие и шумливые, а площадь квартиры тесноватая – две комнатушки и кухонька, так что развернуться вширь и не наступить на чье-то самолюбие было мудрено.Давным-давно одна такая натура не выдержала, ей показалось, что остальные занимают места больше, чем положено, и с тех пор мать Ильи каждый месяц получала по почте переводы. Даже сейчас, когда самому Илье уже за тридцать или, как иногда в сердцах говорит мать, – под сорок, нет-нет да мелькал в почтовом ящике корешок перевода…»