Книги, похожие на «Максим Антонович, Стрижам»

«„У нас не умеют смеяться“ – эта ходячая фраза в прежнее время имела смысл. Цензурные условия долго препятствовали развитию в России искусства карикатуры, и юмористические журналы не могли существовать…»

«Несколько лет тому назад начали появляться в разных ежедневных газетах небольшие рассказы г. предметом для которых служили явления обыденной жизни. Эти рассказы, несмотря на то, что наскоро читались и быстро были позабываемы, тем не менее обнаруживали в авторе и наблюдательность и уменье живо и естественно передавать подмеченное, почти исключительно впрочем с целью вызвать улыбку в читателе. В 1886 году вышли в свет его „Пестрые рассказы“. Книга под этим заглавием содержала в себе рассказы и очерки, частию уже напечатанные, частию новые, в числе которых было несколько очень милых, обративших на себя общее внимание. С этого времени критики начали усматривать в г. большой талант…»

«В 7 N «Вестника Европы» напечатан ответ на мою статью «О литературных мистификациях». Почитаю его совершенно удовлетворительным. Главным побуждением моим, когда я писал упомянутую статью, было сначала отклонить от себя и подозрение, что мог иметь с Издателем «Бахчисарайского фонтана» разговор, подобный тому, который напечатан в 5 N «Вестника Европы»: они отклонены признанием сочинителя «Второго разговора», что он им вымышлен. Вторым побуждением моим было принудить сочинителя-анонима к молчанию или объявлению своего имени…»

«Повесть «Каллы» (также как «Литвинка» и «Аул Бастунджи») только по имени и небольшому отрывку известны читателям. Дудышкину все три поэмы были известны, благодаря сообщениям Хохрякова, о чем он и говорит в издании своем «Сочинений Лермонтова» 1860 года, на последней странице примечаний во второму тому; затем рукописи уже позднее были переданы в Публичную библиотеку, но во всех изданиях перепечатывалось лишь то, что напечатано в первом издании Дудышкина…»

«…Водевилист есть человек, у которого «в лице такое рассуждение, и физиономия… такие важные поступки, и так здесь много, много всего»; человек, который хочет наконец «чем-нибудь, этаким высоким заняться», потому что «ему так скучно жить: он ищет пищи для души, а светская чернь его не понимает». Не правда ли, господа!Теперь очень легко решить вопрос, и как пишутся водевили. Это делается очень просто…»