Книги, похожие на «София Юзефпольская-Цилосани, Страннствия»

Сборник «Простите, простите, простите меня…» – самое полное на сегодняшний день издание стихотворений драматурга Александра Володина (1919–2001). Он включает в себя поэтическую книгу «Неуравновешенный век» (1999), подготовленную самим автором; стихотворения из сборников «Так неспокойно на душе» (1993), «Монологи» (1995) и «Попытка покаяния» (1999), а также стихи, публикующиеся впервые.

В её новом сборнике любовной лирики в проекте «101 поэт XXI века» остаётся преданность постоянной устремлённости, проникающей интуицией, неповерхностной философией и углубленным прикосновением к теме «Любовь и Вечность». С серьёзной потребностью передать эти состояния неуловимостью ощущений. Сопереживание и понимание самой сути тонкой, чуткой, незаурядной таинственности и глубины женской души – вот ключ к разгадке ее неподражаемой лирики.Искренность и глубина, тонкая грусть и неистребимая потребность любви, особая полётность, страстность слова, именно то, что, покоя не даёт, душевность, чувственность, удивительная женственность и безоглядная открытость, распахнутость, удивительная по силе и чистоте, воздушная пронзительность, ненавязчивая мудрость и тихая музыкальность, а в интонациях часто, приближенное к сокровенному – вот особенные черты лирики Татьяны Летневой.Прикасаясь к душевному порыву в понятие и состояние «Любовь и Вечность», вы попадаете в мир поэтессы искрящейся позитивности, яркой чувственности и полётной раздумности. Незабываемых мгновений созвучия и проникновения, дорогой читатель!

Новая книга стихов и эссеистики Игоря Вишневецкого, поэта, живущего в России и США, может показаться космополитичной – картинки заграницы настолько мирно соседствуют с родными пейзажами, что можно подумать, что ментальные противоречия давно преодолены и перемещение по миру есть дело сугубо транспортное. Однако при первых попытках чтения и привыкания к авторской интонации возникает тревожное чувство оставленности, одиночества человека для которого окружающий мир стал хорошим знакомым, добрым приятелем, на которого вряд ли можно положиться. Зыбкость внешнего бытия уравновешивается лишь гравитацией – привязанностью поэта к земле и как следствие к традициям земли, на которой ему выпало в настоящий момент находиться. Из обманчивой красочности мира он выбирает черно-белый абрис ранней зимы, суровую красоту первого снега на сырой земле. Очерки, посвященные его великим современникам (М.Гаспарову, В.Топорову, И.Бродскому, Г.Айги) подводят черту под написанным, окончательно расставляя акценты предложенной поэзии – автор безбоязненно выбирает путь, подвергающий сомнению все, кроме глубинной основы жизни, по мере сил продолжает начатое его учителями, исполняя таким образом долг перед русской культурой.