Книги, похожие на «Игорь Северянин, Стихотворения»

Я вернулся сюда, Моя Родина мать, Как хотелось тогда Здесь под солнцем летать… Пели птицы вдали, Зеленела листва, Шли Окой корабли, Шелестела трава… Пароходик плывёт, Льётся музыка вдаль, Кто там смотрит вперёд, А в душе всё печаль…

«Зной невыносимый. Плоская равнина у Колтуевских колодцев вся выжжена солнцем. Три колодца высоко торчат в воздухе своими долговязыми журавлями и издали напоминают собою трех пасущихся жирафов, основательно высушенных голодом. Тишина вокруг мертвая. Кажется, что все живое сгорело в лучах солнца и превратилось в блеск и зной. Из тощих кустиков красного тальника, торчащего у пыльной дороги, столбом вымахнет порою грач, но, сделав в горячем воздухе несколько неловких движений, снова комком падает в куст, точно спалив себе крылья. В поле вся рожь свернулась клубками и, согнув стебель, как горбатую спину, прячет от солнца колос. А овес беспомощно растопырил жидкую кисть и напоминает своим взъерошенным видом обнищавшего мужичонка. Сразу видно, что ему приходится донельзя туго…»

Сборник стихотворений современного кипрского поэта Михалиса Пиериса посвящен воспоминаниям о матери, о детстве, прошедшем на Кипре в 50-е годы, об исторических событиях той эпохи, размышлениям о связи прошлого и настоящего страны. Книга также включает две академические статьи, посвященные творчеству автора, и фотографии из личного архива. Издание выполнено параллельно на двух языках, греческом и русском, и может быть интересно всем небезразличным к Кипру, к греческому языку в его диалектном многообразии, и просто к современной мировой поэзии. Для широкого круга читателей.

«Валентина Михайловна, кутаясь в пуховый платок и держа на руках толстого кота Гри-Гри, вышла в сад. Она трое суток спала, не раздеваясь, ухаживая за больным сыном, и ужасно устала. Её кости ломят в суставах точно от ревматизма, и во всем теле, кажется, нет ни одного здорового местечка; все болит, ноет и тоскует. Валентина Михайловна прошла по садовой дорожке и у стола опустилась на скамейку неподалеку от круглого озера, лежавшего между садом и огородом. Было тихо; поверхность озера лежала, не шевелясь, и розовая тучка, отражавшаяся в его водах, точно накрывала озеро розовой кисеею. Левый отвесный берег озера – жирный и ноздреватый, как кокс, просачивал воду, падавшую тяжелыми каплями; казалось, вся эта черная и жирная стена была насыщена водою, как губка…»