Книги, похожие на «Олег Сергеевич Джурко, Стародубские сны»

Бросистер — значит брат-сестра, Солдатор — танцующий пред Богом-Солнцем, см. Виктора Пелевина «Непобедимое солнце». Танцевальные тексты песен, управляющие Вселенной, проиллюстрируют некоторый срез ощущений современного человечества от печали конечности всего до радости бытия как такового. С музыкальным сопровождении можно услышать почти на всех звуковых платформах. Фотопейзажи автора. Книга содержит нецензурную брань.

На основе детского стихотворения К. Чуковского про Муху-Цокотуху с привязкой к современным реалиям получился весёлый и одновременно поучительный сборник стихов. Лексика вся нормативная, но малые дети просто не поймут ни юмора, ни реалий. Потому сборник предназначен для взрослого читателя. Книга содержит нецензурную брань.

Уж такими мы уродились, одного корня с мартышками. Живем бок о бок смотрим друг на друга, подсматриваем, доносим и оказываемся все на одно лицо. Кому-то даже нравится, а кому-то оскорбительно. Однажды жену на базаре приворожил сережками цыган. Не оторвешь. Дай-ка, думаю, пивка хвачу бочкового. Рижское оказалось пенливее Останкинского, Праздрой крепче Ярославского. Воспарила душа – на тринадцатой кружке спохватился, - цыган сидит, жмурится, жены нет. Нашел у галантереи. И понесла - где пропадал, пьячуга. Весь базар обежала, нету, - увели мужика. Все на одно лицо – не бритые и цыгарка в зубах, поди сообрази, который из них свой. С того дня стал мужик бриться, курить бросил, завел штаны клетчатые, каких ни у кого нет. Заместо кепки – шляпа. Свое личное лицо завел для жены. И с той поры все мужики в клетчатых штанах, небритые и в кепках с цыгаркой. Мой дурачок один в шляпе на базар ходит, такой не потеряется.

Полночь. Рука еще верна ремеслу. Тщеславие роет тоннель из тьмы кельи писательского одиночества к солнышку, готовому пригреть даже сердце крота-отшельника. Не вмешиваюсь. Я спокоен. Когда закончишь книгу метаферизмов, твое тщеславие больше не нуждается в памяти читателя, оно выпало на свободу, как последние зубы старика, проевшего свою жизнь с удовольствием. Не верь жалобам скупцов на безденежье, - не потакай лени перечитать твои притчи, - локтями всеми правдами-неправдами пробивайся если не к мозгам, - к кошельку читателя пока его скупость не посторонится, - даст пройти засидевшемуся Автору в сортир, где кончаются проблемы тщеславия.

Плотская любовь — тоже чувство, а не только физиология. О нём можно рассказать куртуазно, возвышенными словами — как Боккаччо и Пушкин, а можно грязно, пошло, но весело, да ещё с претензией на талант — как автор этой книги, который при этом ещё и выражает надежду на то, что читателю не будет скучно с первой и до последней страницы. Книга содержит нецензурную брань.