Книги, похожие на «Михаил Булгаков, Стальное горло»

За окном крупными хлопьями валил снег…Сад оголился… Деревья гнулись от ветра, распластав свои сухие мертвые руки-сучья. Жалобно каркая, с распластанными крыльями носились голодные вороны. Сумерки скрывали всю неприглядную картину глубокой осени. А в зале горели лампы, со стен приветливо улыбались знакомые портреты благодетелей…

Несколько печальных нот меланхолически пропело под неловкими детскими пальцами. Но верный и чуткий слух маленького горбуна не допустил ни одного фальшивого звука. Создавалась какая-то нехитрая, совсем простенькая и наивная мелодия, и тем не менее мелодия все-таки, вылетавшая из-под нетвердых, робких пальцев, не имевших понятия о музыкальной технике. Наигрывая таким образом, Веня, со свойственной ему мечтательностью, уже улетал от действительности все дальше и дальше, воплощая свои грезы в звуках, робко извлекаемых им из инструмента.

«…– Мне не холодно! – неподвижно глядя на барыню, ответило дитя.– Но с кем ты пришла? Как ты здесь?..– Одна.– Из церкви верно?– С погосту…– А где ж ты живёшь? Близко?– Я не живу! – так же тихо и бесстрастно выговорила девочка.– Близко живёшь? – переспросила, не расслышав, Екатерина Алексеевна.– Я не живу! – повторила девочка явственней…»

Лиза ничего не видела со сцены. Лишь только она перешагнула порог, то словно позабыла, что она, Лиза, играет в последний раз, что на завтра ее ждет отъезд и прощанье с друзьями, а через два, три дня она увидит маму… И радость, и горе, и незнакомое будущее – все это было забыто Лизой. И сама она уже была больше не Лиза, а сиротка Маша, которую странствующие акробаты крадут у её больной матери. Она страдала страданьями Маши, которую мучили и били за то, что она не умела проделывать замысловатые штуки, которые требовал от неё хозяин. Судьба Маши была похожа на судьбу Лизы – и это много помогло девочке в её игре. Она играла так хорошо, как редко могла бы играть настоящая взрослая актриса…