Книги, похожие на «Дон Нигро, Соловей»

Входит в сагу «Пендрагон-Армитейдж. Восемь актеров (4 женские и 4 мужские роли). Из саги «Пендрагон-Армитейдж». Остатки когда-то знаменитой гастролирующей труппы Эндрю Макдаффи приезжают в родовое гнездо Пендрагонов, теперь огромный, разваливающийся особняк. Дункан, Дафф и Элли Роузы, дети Джона Роуза, одного из основных персонажей саги, и Джун и Лорри Риди, дети Бекки Армитейдж, отцом которой также является Джон Роуз, пусть об этом никто не знает (подробности в пьесах «Лестригоны» и «Весельчаки, храни вас Бог»). Все вроде бы кончено: костюмы и декорации арестованы за долги, большая часть труппы разбежалась. Но выясняется, в особняке, тайно от всех, живет Джон Роуз, а еще появляется мучимый угрызениями совести Ромео Дефлорес, отец Джун и Лорри (об этом в пьесе «Уехал цирк»). Трагедия в какой-то момент становится фарсом, потом драмой, а в итоге на руинах прежнего театра возникает новый театр. Потому что, чтобы ни случилось, театр вечен. Так говорит Дон Нигро устами Джона Роуза: «Когда планета будет в руинах и чуть ли не все умрут, мы никуда не денемся. «Шекспировский гастролирующий театральный парк развлечений Пендрагон и Роуза», или как тогда мы будем называться, при восходе солнца двинется к руинам соседнего города, с нашими животными и уродами, безумными влюбленными и Шекспиром, который все это и многое другое». Так что жизнь продолжается.

Три актера (2 женские и 1 мужская роли). В некоторых частях Англии существовал обычай: к умершему приглашали так называемого «Грехоеда», который оставался с покойным наедине, ел и пил поданную ему еду, тем самым поедая его грехи. Однажды такого Грехоеда пригласили к девушке, которую он любил. История получилась печальнее, чем у Ромео и Джульетты, но написанная на том же высочайшем уровне.

. Два актера (1 мужская и 1 женская роли). Встреча Распутина и великой княжны Анастасии после екатеринбургского расстрела. Неведомо где. Диалог о жизни и смерти, о предоставленном нам выборе. Хватающая за душу, заставляющая задуматься о смысле существования. Трагедия.

Пьеса «Заговор чувств» стала переработкой для сцены успешного романа «Зависть». В центре сюжета – люди старые и новые, индустриалисты и мещане. В молодой Советской республике строится прекрасный мир будущего с фабриками-кухнями и ликвидацией всего индивидуального, но живые чувства – страсть, гнев, жестокость – сдаваться не готовы… Но будет ли удачен бунт приверженцев «старины»?

В историю отечественной культуры пьеса «Парень из нашего города» вошла благодаря ставшему киноклассикой одноименному фильму, снятому еще во время войны – в 1942 году, с Николаем Крючковым, органично воплотившем главную симоновскую идею о каждодневном, негромком мужестве. Менее известен, но не менее значим спектакль Марка Захарова 1977 года, с Виктором Проскуриным в роли танкиста Сергея Луконина и с легендарным Олегом Янковским во второстепенной роли брата невесты главного героя, Аркадия Бурмина, талантливого и успешного хирурга и, одновременно, до нелепости робкого человека в личной жизни. Спектакль Ленкома наглядно показывал, что предложенная Симоновым тема исследования истоков личного мужества человека совсем не устарела спустя 30 с лишним лет после войны.Главный вопрос пьесы – как же становятся героем? В конце пьесы, Сергею Луконину по заслугам и буквально присваивается звание Героя Советского Союза, но прежде всего, автора занимает становление такой личности, формирование героизма. Охваченный в пьесе временной отрезок, 1930–1940‑е годы, на которые пришлась юность Луконина, насыщен историческими событиями: это и гражданская война в Испании, и бои на Халхин-Голе, и, конечно, герой с горящим сердцем, не смог остаться в стороне и принял участие в обоих войнах. В одном из своих откровенных разговоров с другом Аркадием он рефлексирует свой жизненный путь, и эта рефлексия выдает его романтическую натуру: «Я еще мальчишкой поехал первый раз от пионерской организации, потом меня посылал райком комсомола, потом райком партии, потом мне выдавали предписания со звездами на печатях: «Для выполнения возложенных на него особых заданий». Но почему-то всегда хотелось, чтобы там писали немного иначе: «Для выполнения возложенных на него особых надежд». Это лучше, верно?»В финале пьесы, когда перед очередным сражением Луконин узнает о присуждении ему звезды Героя, он неловко прячет за пазуху газету с публикацией приказа о награждении и говорит фразу, давшую впоследствии название ключевому для творчества Симонова роману-трилогии «Живые и мертвые»: «Победу одни живые не делают. Ее пополам делают живые и мертвые».