Книги, похожие на «Валерия Александровна Наследова, Смерть языка»

Мне было три года, когда мои родители разошлись. О папаше по имени Костик расскажу потом. Когда мне было пять, мама вышла замуж за Женю, и родилась Лерка. Через несколько лет Женя тоже вылетел из маминой орбиты, потом у мамы было несколько мелких увлечений, и вот теперь у нас в доме поселился Андрей, который младше мамы на 10 лет, но, как говорит бабушка, это еще цветочки по сравнению с другими его недостатками. Короче, Санта-Барбара еще та.

Давно никем не оспаривается мысль о том, что победить русский народ невозможно! Феномен особого генетического кода так никто и не смог объяснить. Откуда берётся непобедимый «русский Дух»? А широту русской Души каким аршином мерить? Какое волшебство превращает обычных детей в патриотов своей Родины, веками сохраняя духовные ценности великой Руси? Ответ прост: сказки — зеркало Души и основа мировосприятия. В этом их великое назначение! Хотите знать, как это происходит? Читайте в сказке.

Сказка для взрослой девочки – это метафорический рассказ о любви длиною в три года. Повествование ведётся от имени автора и посвящено личному опыту пережитого чувства. События, описываемые в рассказе, большей частью следует воспринимать как метафоры, позволяющие заглянуть глубоко внутрь мужчины в момент сильнейшей зависимости от глубокой и страстной любви. Автор обращается к любимой, называя её маленькой девочкой, пытаясь передать всю гамму чувств и эмоций, какие он испытал, находясь с ней в близких отношениях. Воспроизводя буквально сцены и диалоги из прошлого, он стремится разобраться в причинах, толкающих девушек на опасную тропинку измены, предостерегая от необдуманного поведения и показывая грань, за которую не в коем случае не следует заходить, так как подобный шаг может обернуться непоправимой трагедией.

«Март уже перевалил за середину, а весна все не наступала. Уже бежала в разломах асфальта талая вода, и солнце сверкало в ней пронзительно и ярко. Но весны не было. Весны, голосящей, как счастливая канарейка, шумной, докучливой, вечно молодой весны. Март молчал, словно заживо погребенный, изредка отчаянно вскрикивая автомобильными сиренами и граем прилетевших грачей. Март молчал, и Мика никак не понимал, почему…»