Книги, похожие на «Александр Островский, Сердце не камень»

«Моя жизнь хорошая была, я, чего мне желалось, всего добилась. Я вот и недвижным имуществом владаю, – старичок-то мой прямо же после свадьбы дом под меня подписал, – и лошадей, и двух коров держу, и торговлю мы имеем. Понятно, не магазин какой-нибудь, а просто лавочку, да по нашей слободе сойдет. Я всегда удачлива была, ну только и характер у меня настойчивый…»

Антон Павлович Чехов (1860–1904) – русский писатель, прозаик, драматург, классик мировой литературы.В книгу вошли самые известные пьесы А.П. Чехова «Чайка», «Дядя Ваня», «Вишневый сад». Сначала «Чайка» провалилась, но через два года в постановке Московского художественного театра пьеса имела ошеломляющий успех и стала символом театра. Здесь же были поставлены «Дядя Ваня» и «Вишневый сад». Пьесы А.П. Чехова не сходят со сцен театров всего мира. Возможно, секрет такой популярности в особом взгляде автора на человеческие взаимоотношения и особом способе их изображения в художественном тексте. «Пусть на сцене все будет так же сложно и так же вместе с тем просто, как и в жизни, – говорил Чехов. – Люди обедают, только обедают, а в это время слагается их счастье и разбиваются их жизни».

Новатор театра, сам Чехов причислял свои пьесы, скорее трагические, к жанру комедии – что и по сей день вызывает споры литературоведов и критиков. Уводя сюжет драматических произведений в подтекст, Чехов направляет всю мощь своего импрессионистического метода на описание действительной жизни в ее печальных и забавных проявлениях, которые непрерывно следуют друг за другом: мгновения одиночества и любви, праздничных и денежных забот. И главным героем становится время, которое неизбежно проходит и незаметно ведет человека к его концу.

«…Тайнобрачие в России несомненно существует, и притом в довольно значительных размерах. Едва ли в каком-либо общественном кружке не известно хотя одно супружество, сочетание которого не вполне законно или даже совсем противозаконно. А между тем все эти браки кем-то повенчаны и где-то записаны и терпятся «ради слабости человеческой» и ради страха суровой строгости неподатливого закона. Наше положение таково, что мы как бы не можем обходиться, не обходя закона…»

«…Я почитаю за долг дяди остеречь тебя, мой любезный племянник, от сих нравоучительных вралей и преподать тебе тот способ достичь до счастия, которым я сам столь благополучен. «Будь добросердечен, благотворителен и трудолюбив», – говорил мне, умирая, мой покойный родитель…»