Книги, похожие на «Дмитрий Мамин-Сибиряк, Самоцветы»

«В 1902 году, летом, проживая в Геленджике, я был свидетелем продажи за невероятно дешевую цену, хороших лошадей в упряжи и с крепкими повозками. Продавали зажиточные люди, по всем признакам – крестьяне.Спустя некоторое время, я узнал, что это были баптисты ставропольской губернии, выселяемые бывшим губернатором Никифораки с арендованных ими в течение пятнадцати лет земель, принадлежащих трухменским кочевым народам, где в степях они первые завели зерновую культуру, вырыв для такой цели колодцы глубиною от тридцати до сорока сажен…»

Николай Михайлович Пржевальский (1839—1888) – знаменитый русский путешественник; был первым исследователем природы Центральной Азии. Он обладал изумительной способностью наблюдать, умел собирать большой и разнообразный географический и естественно-научный материал и связывал его воедино при помощи сравнительного метода. Он был крупнейшим представителем сравнительной физической географии, зародившейся в 1-й половине XIX в. В честь Пржевальского в 1891 г. Русское географическое общество учредило серебряную медаль и премию его имени; в 1946 г. – золотую медаль. Именем Пржевальского названы: город, хребет в системе Куньлуня, ледник на Алтае и другие географические объекты, а также ряд видов животных и растений.В книге «Монголия и страна тангутов», публикуемой в данном издании, в увлекательной форме изложены научные результаты одной из экспедиций Пржевальского, дающие яркую картину природы и характеристики рельефа, климата, рек, озер, растительности и животного мира изученных территорий. Эта книга вместе с другими его сочинениями сделала Пржевальского известнейшим исследователем Азии, человеком, про которого вице-президент Русского географического общества П. П.Семенов-Тян-Шанский сказал: «Лавры его венка суть вместе с тем лучшие лавры почти полувековой деятельности нашего общества».

«По некоторым, достаточно важным причинам выставленная кличка должна заменять собственное имя моего героя – если только он годится куда-нибудь в герои.Если бы я не опасался выразиться вульгарно в самом начале рассказа, то я сказал бы, что Шерамур есть , в самом тесном смысле, какой только можно соединить с этим выражением. Но все равно: я должен это сказать, потому что свойство материи лишает меня возможности быть очень разборчивым в выражениях, – иначе я ничего не выражу. Герой мой – личность узкая и однообразная, а эпопея его – бедная и утомительная, но тем не менее я рискую ее рассказывать…»

«Каир шумен, богат, многолюден.К вечеру улицы политы. Нежно и свежо пахнет цветами, тепло и пряно влажной пылью и нагретыми за день мостовыми. Оживленнее гудят трамваи, реками текут шарабаны, коляски, кареты и верховые к мосту через Нил, на катанье, гремят в садах оркестры…»