Книги, похожие на «Октав Мирбо, Сад мучений»

«Я никогда не находил удовольствия в так называемых «светлых явлениях», отчасти по скучнейшей их одинаковости, законченности и шаблонности, отчасти по причинам необъяснимого происхождения, лежавшим, надо полагать, в основе моей души со дня рождения. Грубое, топорное зло тоже отталкивало меня, особенно если оно преследовало какую-либо практическую, материальную цель: деньги, наслаждения, вообще – корысть. В жизни более всего нравилось мне зло обдуманное, бесцельное зло для зла, для спорта, для удовлетворения преступных инстинктов…»

Анри Бенар приезжает в Марсель и знакомится с красавицей Мари Маршаль, в которую влюбляется без памяти. Между ними возникает страстный роман. Однажды Анри гулял в парке Мэзон Бланш. Внезапно он понимает, что его посещает реалистичное видение – Анри стоит перед церковью, рядом кладбище и похоронная процессия. Впереди несут гроб, из-под крышки которого доносится женский стон. За носильщиками следуют мужчины. Они замечают Анри. Хватают его, а один из них заносит над изумленным Бенаром руку с ножом. Видение так же внезапно исчезает, как и появилось. Анри лежит на земле. Он чувствует себя разбитым и навсегда теряет покой и сон. Он узнал в городском архиве о том, что более двухсот пятидесяти лет назад здесь действительно было кладбище для бедняков, которое хранит в себе жуткую тайну...

«– Ну-с, а теперь, – сказал доктор, – моя роль окончена. Я свое дело сделал и могу сказать не без некоторой гордости, сделано оно хорошо. Теперь остается только выпроводить вас и этого холодного и зловредного города и предоставить вам месяца два отдыха где-нибудь на чистом воздухе со спокойной совестью и без всяких забот. Последнее, конечно, всецело ваше дело, но что касается первого, то мне кажется, что я мог бы вам это предоставить. Вышло это, можно сказать, довольно странно; всего только несколько дней тому назад Padre приезжает ко мне из деревни, и хотя мы с ним люди различных профессий, мы тем не менее добрые старые друзья, и он обратился ко мне, прося помочь чем-нибудь одной сильно нуждающейся семье из его прихожан. Это семья… впрочем, ведь вы совершенно незнакомы с Испанией, и даже самые громкие имена наших грандов вам ровно ничего не скажут, а потому достаточно, если я вам скажу, что некогда они были великими мира сего, а теперь находятся на краю падения и не только полного разорения, но даже нищеты…»