Книги, похожие на «Марк Дронов, Quo vadis?»

О. МАК (Мазукабзов О.А) — первый авторский сборник стихов: творческая лаборатория души и размышлений о фрактальной многомерности бытия в мире сингулярностей Человека и Красоты естества… Самость Человека — это сингулярность сопряжением Души и Разума…

Вся слава нашему Господу Иисусу Христу! На протяжении существования человечества на этой грешной Земле возникали и будут возникать у людей такие вопросы: кто такой Бог и есть ли Он на самом деле? Но, на мой взгляд, должен быть задан ещё один вопрос: для чего мне это нужно знать? Познакомившись с великой личностью, имя которой Иисус Христос, я получил ответ на этот вопрос. Пусть эти стихи будут ориентиром по направлению к нашему Господу.

Арье (Юрий) Вудка живет со своей семьей в Израиле. Он пишет стихи и богословские труды, как на русском языке, так и на иврите. Первые годы пребывания в Израиле он работал инженером на одном из военных заводов Израиля, а теперь – преподаватель Торы и иврита. Этот человек, блестяще владеющий поэтическим русским языком, вжился в Священный Язык, который он пытается "спасти от накипи бескультурья".В 1969 году Юрий Вудка был студентом в Рязани, когда милицейский стук в дверь прервал обычный ход его жизни на семь лет. Он был приговорен с тремя друзьями к тюрьме за сионистскую пропаганду. Свой срок он отбывал, в том числе, во Владимирской тюрьме. Именно там выкристаллизовалась его философия жизни.Со дня приезда в Израиль Вудка выпустил несколько книг на русском языке и иврите. Подобно многим другим узникам Сиона, он обратился к жанру мемуаров. Не ограничиваясь лагерными историями, он также немало написал про "внутреннее очищение" и про "духовный рост за решеткой". Интересно, что на самые проникновенные места в его книге ссылаются некоторые каббалисты.В лагере Арье сложил немало стихотворений, которые перевел в Израиле на иврит и издал вместе с переводами на иврит Мандельштама, Пастернака, Ахматовой и других любимых русских авторов.Каким узлом Синай меня отметил?И как настигнуть мост через века?Царит над этой танковою степьюЕго непостижимая рука.