Книги, похожие на «Екатерина Рубинская, Псих»

В книгу «Ангел в темноте» вошли новые работы Юлии Лешко «Ангел в темноте», «Доброе утро, Елена», «Ветка» и уже полюбившиеся читателю повести «Рифмуется с любовью», «Дитя, сестра моя…». В основе этих произведений – реальные события и люди. Каждая судьба таит в себе уникальный сюжет. И каждая – драматична…

Эмили — шестнадцатилетняя девушка, жизнь для которой только начинает гореть своими настоящими яркими красками. Но она не видит этих огней за проблемами, что так внезапно на неё навалились. Девочка думает, что она оставлена всем миром в одиночестве, которое не по силам ей перенести. И она делает для себя важное решение. А выжив после содеянного, она понимает, как же дорога ей жизнь. Но уже слишком поздно.

Они трое узнали о крае раньше меня: когда чуть не сорвались с него. После нашего знакомства я солгала им, что однажды тоже была на грани. Мне хотелось, чтобы они приняли меня, подумав, что я — одна из них. И вот мы четверо — одна стая. Девочка с фиалковыми волосами и глазами, мальчик-космос, наш вожак и я. Сначала — «санитары леса», спасавшие от бездны тех, кто слишком близко подходил к ней. Как же мы превратились в гиен-падальщиков, бегущих к краю на запах опасности и смерти?

«Очередь» – первая опубликованная книга Владимира Сорокина – увидела свет в 1985 году в Париже в издательстве «Синтаксис». В ней, как и в ранних рассказах автора, отчетливо видны черты грядущего эксперимента над русской прозой, в ходе которого традиционные жанры, сюжеты и персонажи подвергнутся радикальной трансформации.В романе, полностью состоящем из прямой речи, очередь – метафора человеческой жизни вообще. Деликатно, не докучая назиданиями – напротив, развлекая приключениями героев, – «Очередь» учит, что для достижения цели почти всегда нужны иные усилия, чем те, что мы прикладываем, да и цель мы никогда не видим ясно. Бесконечный разговор едва знакомых между собой людей неслучайно назван романом: каждая реплика, как в большом прозаическом нарративе, добавляет штрих к портрету эпохи и в то же время повисает в воздухе, принадлежит всем – и никому.