Книги, похожие на «Галина Щербакова, Прошло и это»

Кабы я была царицей… Так мечтали три сестры Тамара, Соня и Вика. Только младшие могли уноситься в грезы сколько угодно, а старшая, Тамара, все свои мечты откладывала на потом: вот вырастит сестренок-сирот, тогда и заживет для себя, тогда и грезы ее начнут сбываться…И вот одна из младших сестер выдана замуж, вторая отселена в квартиру, доставшуюся по завещанию доброй старушки. Можно начинать жить для себя! Тамара дает объявление о том, что ищет мужчину для создания семьи… И вскоре весь двор уже видит ее с мужчиной под ручку. Ну что же? Наконец-то здравствуй, счастье? Или придется еще немного подождать?..

Страна и город сменили имена, но не стали для Нины, Светы и их детей чужими. Старшая сестра встретилась с отцом, однако общения не получилось: они не почувствовали своего родства, не знали, о чем говорить друг с другом. Идти знакомиться с родней не захотела. Светлана еще раз поняла, кого она потеряла, оставшись без матери и отчима. Вместе с Ниной они в каждый приезд приходят на кладбище – поклониться людям, давшим им жизнь и научившим жить.И как Клара, в трудные минуты они дают своим детям уроки «ЛИКБЕЗА»: я хочу, чтобы эти уроки через много лет вы передали своим дочерям…

Антонина всегда была независимой и свободной. Кого хотела – любила, а на остальных даже не тратила свои силы. Феликс покорил ее сердце. Сразу и навсегда! Уж очень необычен он был. Гордый и своенравный – под стать Антонине. В общем, она и сама не заметила, как угодила в капкан любви. Феликс ответил взаимностью. И вроде бы надо радоваться, но Тоне упорно не давало покоя странное письмо о том, что любимый несет гибель любящим его женщинам...

Лиза была уверена, что в ее жизни все идет слаженно и гармонично. Дом, хорошая работа, красивый гражданский муж, к тому же полностью от нее зависимый. Что еще нужно? Тем неожиданнее, тем страшнее оказалась для нее весть, что ее Леня ходит в чужой дом, к некрасивой и к тому же обремененной двумя детьми женщине. Чего же хочет этот Одиссей и стоит ли строить из себя Пенелопу?