Книги, похожие на «Михаил Сверлов, Пророчество. О войне, людях и событиях»

В новой книге писатель-фронтовик, участник партизанского движения в Белоруссии, Евгений Потапович Мосягин (1926 г.р.) представляет свои рассказы, новеллы и очерки, написанные им за 50 лет творческой деятельности. Сюжеты произведений основаны на личном опыте автора и впечатлениях, которые он вынес в суровые годы Великой Отечественной войны и эпоху строительства коммунизма.Книга предназначена для читателей всех возрастов, любящих качественную современную прозу.

Неприкаянный дух Гарлинского болота нежился на солнышке, вспоминая те счастливые дни, когда он был человеком. Ранней весной он со своим лучшим другом Мирдом забрели в эти гиблые места, преследуя дикого зверя. Охота могла быть очень удачной. Ведь стрела Мирда угодила в шею дикой лани. Ей некуда было деваться. Ибо с одной стороны ее в любую минуту могли прикончить мы, а с другой стороны на нашу беду ее стерегла черная пантера. Книга содержит нецензурную брань.

В сборнике представлены четыре рассказа о жизни русского общества в послевоенный период и до перестройки. Автор раскрывает основные черты характера русского народа, коллективизм, взаимопомощь, патриотизм, находчивость, высокую приспособляемость к внешним условиям и прочие.

«Павел стремительно сунул руку в карман бриджей и по привычке точно попал пальцами в гладкие кольца трофейного немецкого кастета. Рука знала все самые мелкие детали жестокого инструмента. Сердце зашлось от притаившейся в кастете звериной силы смерти и от горячего предчувствия страшной беды. Кулак инстинктивно сжался, и обтекаемый упор изящной стойки кастета тяжело и призывно впился в сухие подушечки ладони.Майор МГБ, крепко сжимая его плечо и тем самым удерживая, быстро отвернулся и потянул руку к крану, из которого звонкой струйкой бежала вода. Он обхватил тонкими своими пальцами белый керамический вентиль и ловко закрутил его. В то мгновение, когда майор рывком повернул голову назад к Павлу и когда знакомая до боли темно-синяя родинка величиной с горошину, нежно и доверчиво, словно спящая бархатная мушка, очень близко затемнела на его бледном виске, Павел с выдохом выдернул руку из кармана и коротко, метко саданул кастетом в ту самую мушку, что много раз видел во сне…»