Книги, похожие на «Эрнст Д'Эрвильи, Приключения доисторического мальчика»

«– Не плачь. Ну, не плачь же! Лучше расскажи мне, что с тобой стряслось. Может быть, найдется для тебя утешение. Как жаль, что здесь нет ни одного базара игрушек, а то бы я купил тебе барабан, либо рожок, либо бильбоке – и вмиг бы успокоил.Ребенок не понял слов, но почувствовал всю ласковость тона, которым они были сказаны. Он с серьезным видом поднял на иностранца свои черные глаза и продолжал лить слезы – без слов, без рыданий, даже без вздохов…»

«Краснокожие Северной Америки, воспетые Купером и Эмаром, быстро исчезают. Цивилизация белых, предводимая бесстрашными пионерами, все уже и уже стягивает железное кольцо, которым она окружила вольные степи. Теснимые ею, индейцы удаляются в самые недоступные места, на север и запад, но и там топор скваттера настигает их. Пройдет еще несколько лет, и, может быть, во всей Северной Америке не останется ни одного представителя „детей Великого Духа“, только названия местностей будут напоминать об исчезнувшей расе…»

Настоящее имя Луи де Ружемона – Анри-Луи Грен (1847–1921). Родом из Швейцарии, он в 1870 г. попал в Австралию, где перепробовал множество профессий: работал мойщиком посуды, официантом, риэлтором, маклером, но в основном фотографом. Потом стал владельцем небольшого судна, потерпевшего в дальнейшем кораблекрушение. Исчезнувший на долгое время Грен затем утверждал, что был единственным, оставшимся в живых после нападения аборигенов, о чем он впоследствии оставил скандальные записки.Здесь представлен роман «Новый Робинзон», который в 1898 г. британский «Всемирный журнал» опубликовал как серию очерков о мнимых приключениях героя по имени Луи де Ружемон, выдавая их за реальные события. В них он рассказывал о своих поисках жемчуга и золота в Новой Гвинее и утверждал, что провел 30 лет на необитаемом острове с местными аборигенами, поклонявшимися ему, как богу… Рассказы были написаны живо и талантливо, но по существу являлись собранием колониального фольклора. Многие читатели выражали недоверие к ним, в обществе и в прессе завязалась дискуссия, продолжавшаяся несколько лет. Ружемон был открыто назван обманщиком. Издатели же лишь подогревали скандал, способствовавший росту популярности журнала.