Книги, похожие на «Андрей Дудко, Поющие мусора»

Есть ли «неправильная» любовь и запреты в сексе? Есть ли границы сексуальных фантазий? Может ли боль принести наслаждение? Если есть настоящая любовь – границ нет, есть только бесконечная дорога удовольствий. И то, что снится, становится реальностью. Так думает Майкл Д., а кто с ним не согласен, тому нужно поискать себе другую книжку. Содержит нецензурную брань.

Представьте себе, что вы держите в руках книгу (или она смотрит на вас с экрана — сейчас это не важно): она лохмата, неопрятна, мерехлюндит, дышит перегаром, мутнеет, как на свидании, с неловкостью хохочет, мальчишится: ей стыдно что она — такая — и беззащитна под чужими взорами. С ней скучно ехать в электричке, ей нечего рассказывать о себе (у неё нет ни ума, ни фантазии), но как у всякой книги — единственная мысль пронзает её ранимый корешок: «Пожалуйста, откройте». Но упаси вас Бог — не надо. Книга содержит нецензурную брань.

Золотые руки переплавлены, сердце, подаренное девушке, пульсирует в стеклянной банке, по улице шатается одинокая гармонь. Первый роман Владимира Сорокина стал озорным танцем на костях соцреализма: писатель овеществил прежние метафоры и добавил к ним новую – норму. С нормальной точки зрения только преступник или безумец может отказаться от этого пропуска в мир добропорядочных граждан – символа круговой поруки и соучастия в мерзости.“Норма” была написана в разгар застоя и издана уже после распада СССР. Сегодня, на фоне попыток возродить советский миф, роман приобрел новое звучание – как и вечные вопросы об отношениях художника и толпы, морали и целесообразности, о путях сопротивления государственному насилию и пропаганде.

"Репетиция" разговора с сыном о самом важном - о любви, о вере, о надежде, о смерти. Отцу есть, что рассказать. И своему пацану, и читателям... Содержит нецензурную брань.