Книги, похожие на «Алексей Поликовский, Потерянный во времени. И другие истории»

Неловко влюблённый, облажавшийся в музыкальной карьере, Шелобей сидит и варится в котле Москвы. У него есть друзья, но они такие же затюканные жизнью романтики и алкоголики, так и не выросшие оболтусы и думальщики. Всё меняется, когда Шелобей выходит в подъезд покурить на шкафу и встречает там Толю Дёрнова: странный пацан, помешанный на Внутренней Сибири и анархии, возвращает давно забытый дух бунта. Всё меняется. Или ничего не меняется? Книга содержит нецензурную брань.

Представьте себе, что вы держите в руках книгу (или она смотрит на вас с экрана — сейчас это не важно): она лохмата, неопрятна, мерехлюндит, дышит перегаром, мутнеет, как на свидании, с неловкостью хохочет, мальчишится: ей стыдно что она — такая — и беззащитна под чужими взорами. С ней скучно ехать в электричке, ей нечего рассказывать о себе (у неё нет ни ума, ни фантазии), но как у всякой книги — единственная мысль пронзает её ранимый корешок: «Пожалуйста, откройте». Но упаси вас Бог — не надо. Книга содержит нецензурную брань.

*НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН, РАСПРОСТРАНЕН И (ИЛИ) НАПРАВЛЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ АРХАНГЕЛЬСКИМ АЛЕКСАНДРОМ НИКОЛАЕВИЧЕЕМ, ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА АРХАНГЕЛЬСКОГО АЛЕКСАНДРА НИКОЛАЕВИЧА.И снова 6 июня, в день рождения Пушкина, на главной сцене Литературного фестиваля на Красной площади были объявлены шесть лауреатов премии “Лицей”.В книгу включены тексты победителей – прозаиков Павла Пономарёва, Никиты Немцева, Анастасии Разумовой и поэтов Оксаны Васякиной, Александры Шалашовой, Антона Азаренкова.Предисловие Ким Тэ Хона, Владимира Григорьева, Александра Архангельского.

Отвечая на вопрос случайного австралийского знакомого, русский эмигрант Захар Сазонов признаётся, что образ его СССР – не оруэлловский «1984», а скорее 1985 год. Почему? В ответ Захар, бывший инженер-геодезист, рассказывает о драматичном и насыщенном событиями годе своей жизни. Повествование развивается на фоне года жизни страны, клонящейся к распаду. Несмотря на сошедшиеся в один узел личные и производственные неурядицы, Захар Сазонов вспоминает этот год не с осуждением, а с симпатией.Содержит нецензурную брань.