Книги, похожие на «Николай Гейнце, Портрет»

«По субботам у Максима Ильича Шамова собираются лучшие люди города и разные «интересные парни», – я причислен к последним и поэтому тоже охотно допускаюсь на субботы Шамова.Эти вечера для меня, как всенощная для верующего. Люди, которые служат ее, во многом чужды мне; мое отношение к ним – мучительно неясно: нравятся они мне и – нет, восхищают и – злят; иногда хочется сказать им слова сердечно-ласковые, а – через час – мною овладевает нестерпимое желание нагрубить этим красивым дамам, приятным кавалерам. Но я всегда отношусь благоговейно к мыслям и словам этих людей, их беседа для меня – богослужение…»

«Мы читали Гофманову повесть «Meister Floh». Различные впечатления быстро изменялись в каждом из нас, по мере того как Гофман, это дикое дитя фантазии, этот поэт-безумец, сам боявшийся привидений, им изобретенных, водил нас из страны чудесного в самый обыкновенный мир, из мира волшебства в немецкий погребок, шутил, смеялся над нашими ожиданиями, обманывал нас беспрерывно и наконец – скрылся, как мечта, изглаженная крепким утренним сном! Чтение было кончено. Начались разговоры и суждения…»

«Сегодня я чувствую себя так, как будто бы гора свалилась с моих плеч. Счастье было так неожиданно! Долой инженерские погоны, долой инструменты и сметы!..»

«В 1840 году, по дороге из Ревеля в Гапсаль, тащилась на восьми или девяти маленьких чухонских лошадках тяжелая дорожная карета, нагруженная важами и чемоданами. В карете сидели три женщины: дама средних лет, почти старушка, молодая девушка – ее дочь, и горничная. Госпожа Глинская наружностью своей принадлежала к числу тех старых дам, которых встретите везде: на бале, на гуляньях, и которые все как-то кажутся на одно лицо. Трудно описывать эти лица: в них ничего нет характерного, в памяти от них только лишь и остается приличный чепец, приличная шляпка, приличное шелковое темное платье…»

Рассказ бродяги.«… Его судили за кражу и приговорили на год в тюрьму. Меня поразило и то, как этот старик держал себя на суде, и самая обстановка преступления. Я добился свидания с осужденным. Сначала он дичился меня, отмалчивался, наконец, рассказал мне свою жизнь. …»