Книги, похожие на «Дон Нигро, Попкорн в «Одессе»»

Входит в сагу «Пендрагон-Армитейдж». Три актера (2 женские и 1 мужская роль). Ночь перед похоронами. Две пожилые женщины сидят у гроба покойника, с которым прожили бок о бок много-много лет. Вдруг он не только оживает, но еще и начинает говорить про свою любимую женщину, некую Бетти. Мало того, что старушкам это не нравится, так наготовлена еда на поминки, куплено надгробие, вырыта могила. Не положено добропорядочному покойнику оживать, вот старушки его и утихомиривают.С двумя главными героинями, Маргарет и Гретхен, читателя ждет встреча в пьесах «Барбари Фокс», «Беседка» и «Большое невольничье озеро».

Входит в сагу «Пендрагон-Армитейдж. Восемь актеров (4 женские и 4 мужские роли). Из саги «Пендрагон-Армитейдж». Остатки когда-то знаменитой гастролирующей труппы Эндрю Макдаффи приезжают в родовое гнездо Пендрагонов, теперь огромный, разваливающийся особняк. Дункан, Дафф и Элли Роузы, дети Джона Роуза, одного из основных персонажей саги, и Джун и Лорри Риди, дети Бекки Армитейдж, отцом которой также является Джон Роуз, пусть об этом никто не знает (подробности в пьесах «Лестригоны» и «Весельчаки, храни вас Бог»). Все вроде бы кончено: костюмы и декорации арестованы за долги, большая часть труппы разбежалась. Но выясняется, в особняке, тайно от всех, живет Джон Роуз, а еще появляется мучимый угрызениями совести Ромео Дефлорес, отец Джун и Лорри (об этом в пьесе «Уехал цирк»). Трагедия в какой-то момент становится фарсом, потом драмой, а в итоге на руинах прежнего театра возникает новый театр. Потому что, чтобы ни случилось, театр вечен. Так говорит Дон Нигро устами Джона Роуза: «Когда планета будет в руинах и чуть ли не все умрут, мы никуда не денемся. «Шекспировский гастролирующий театральный парк развлечений Пендрагон и Роуза», или как тогда мы будем называться, при восходе солнца двинется к руинам соседнего города, с нашими животными и уродами, безумными влюбленными и Шекспиром, который все это и многое другое». Так что жизнь продолжается.

«Гостиная фру Боркман; старинная роскошная, но уже поблекшая, выцветшая обстановка. В глубине открытая раздвижная дверь, ведущая на закрытую веранду с окнами и стеклянною дверью в сад; в окна и дверь видно, что в саду сумерки и валит хлопьями снег. У стены направо, впереди, большая старинная железная печка, в которой пылает огонь; подальше, в той же стене, входные двери из передней. В левой стене, впереди, окно, занавешенное плотными гардинами; подальше маленькая одностворчатая дверь. Между окном и дверью канапе с волосяной набивкой, без пружин; перед ним стол, покрытый ковровой скатертью.На столе зажженная лампа под абажуром. У печки кресло с высокой спинкой. На канапе с вязаньем в руках сидит фру Боркман. Это пожилая дама, с холодным, надменным, точно застывшим лицом и прямой осанкой. Густые волосы ее сильно тронуты сединой, руки белые, прозрачные; одета в темное шелковое платье, когда-то очень элегантное, но теперь несколько поношенное и потертое; на плечи накинут большой шерстяной платок. Некоторое время она сидит прямо и неподвижно, погруженная в свое вязанье. Вдруг с улицы раздается звон бубенчиков проезжающих саней…»