Книги, похожие на «Лев Толстой, Полное собрание сочинений. Том 5. Произведения 1856–1859 гг. Три смерти»

«Снег рыхлый, почерневший от солнечных лучей, покрывал крыши южного города Е., когда вновь назначенный податной инспектор Петр Иванович Орлицкий ехал с вокзала, по предместью, к главной улице…»

«Вчера я приехал в Пятигорск, нанял квартиру на краю города, на самом высоком месте, у подошвы Машука: во время грозы облака будут спускаться до моей кровли. Нынче в пять часов утра, когда я открыл окно, моя комната наполнилась запахом цветов, растущих в скромном палисаднике…»

«Он был не жаден на деньги, помногу давал нищим, а к себе относился небрежно: ходил зиму и лето в старенькой, на вате, поддевке, в теплом измятом картузе, в худых сапогах. Жил – бездомно, переходя от поместья в поместье, из Нижнего в Муром, из Мурома в Суздаль, Ростов, Ярославль, и снова являлся в Нижнем, всегда останавливаясь в грязненьких „Номерах“ Бубнова; их населяли торговцы канарейками, шулера, сыщики и всевозможные искатели счастья – они искали его, лежа на продавленных диванах, в облаках табачного дыма. Среди этого человечьего мусора Маков пользовался особым вниманием, как „ходовой“ человек и хороший рассказчик; рассказывал же он всегда о том, как разрушаются – „хизнут“ – старые „дворянские гнезда“. Говорил он об этом с глухой, унылой злобой, особенно густо и настойчиво подчеркивая легкомыслие помещиков…»

В книге Ю. Олеши «Три толстяка» происходят страшные события. Правители страны желают заменить наследнику престола Тутти обычное сердце на железное, чтобы он вырос жестоким и бессердечным. Смелый оружейник Просперо томится в заключении, а лучший ум страны, доктор Гаспар, умрёт, если не починит механическую куклу Тутти. Только маленькая и бесстрашная циркачка по имени Суок сможет повлиять на безнадёжную ситуацию.Рисунки заслуженного деятеля искусств РСФСР Леонида Владимирского.Для младшего школьного возраста.

«Дети ужасно шумели, как они умеют шуметь только в больших семьях, где на них никто не обращает внимания. Тут были представители всевозможных возрастов обоего пола, начиная с младенца, едва перебиравшегося от одного стула до другого, и кончая взрослыми гимназистами. По утрам половина была занята делом: большие уходили в гимназию, подростки занимались в классной, а мелкая детвора сбивалась в детской, около старухи няньки. Зато вечером начинался целый ад, особенно когда к Катеньке приходил «жених»… Невинное детство было изобретательно и умело отравить Катеньке каждый шаг…»