Meet your next favorite book
Впишите название книги, которая вам понравилась,
и выберите наиболее похожую на нее.

Книги, похожие на «Павел Александрович Новиков, Полное собрание сочинений. Том 2»

Владимир Трофимов
Что самое главное в нашей жизни? Почему мы делаем одни и те же ошибки? Чем себе можем помочь? В книге даны ответы на эти и другие важные для человека вопросы. Она написана в форме диалогов, которые автор ведёт с потомственным парапсихологом, сумевшим помочь десяткам людей вернуться к здоровой, полноценной жизни. Даже тем, кто приходил с последней надеждой. В книге много примеров, нестандартных суждений, откровений.
Л. Воробейчик
Жизнь отчего-то обречена на несовершенство. Присмотритесь — оно всюду: в жизни отца-одиночки, в подростках, живущих ненавистью, в несбыточных надеждах, в первой, самой разрушительной, любви. И даже в макаронах, боги, в подгоревших до черной корки макаронах… Книга содержит нецензурную брань.
Алина Верходанова
Нельзя читать чужой дневник. А если его хозяина уже нет в живых? А если он сам распорядился отправить тебе его после смерти? Читая чужой дневник, рискуешь узнать больше, чем хотел бы. И с этим тебе придется как-то жить.Послушай, это жизнь. Чужая жизнь в потертой папке на твоем столе.
Владимир Сорокин
«Очередь» – первая опубликованная книга Владимира Сорокина – увидела свет в 1985 году в Париже в издательстве «Синтаксис». В ней, как и в ранних рассказах автора, отчетливо видны черты грядущего эксперимента над русской прозой, в ходе которого традиционные жанры, сюжеты и персонажи подвергнутся радикальной трансформации.В романе, полностью состоящем из прямой речи, очередь – метафора человеческой жизни вообще. Деликатно, не докучая назиданиями – напротив, развлекая приключениями героев, – «Очередь» учит, что для достижения цели почти всегда нужны иные усилия, чем те, что мы прикладываем, да и цель мы никогда не видим ясно. Бесконечный разговор едва знакомых между собой людей неслучайно назван романом: каждая реплика, как в большом прозаическом нарративе, добавляет штрих к портрету эпохи и в то же время повисает в воздухе, принадлежит всем – и никому.
Понравилось, что мы предложили?