Книги, похожие на «Фрэнсис Скотт Фицджеральд, По эту сторону рая»

Покой хозяев фермы Зеленые Крыши, Мэтью и его сестры Мариллы, нарушила (в самом хорошем смысле этого слова) одиннадцатилетняя сирота Энн Ширли. И вот ведь какое дело – фермеры хотели взять к себе мальчика, который стал бы хорошим помощником, а прислали девчонку – рыжеволосую болтушку и мечтательницу. Своей добротой и открытостью девочка может расположить к себе даже самых черствых и строгих людей. Вскоре семья Катбертов понимает, насколько скучной и однообразной была их жизнь без Энн.

Второй роман классика мировой литературы, увидевший свет только спустя одиннадцать лет после скандальной «Сестры Керри».Дженни Герхардт, наивная и мечтательная девушка, поступает на работу в гостиницу, чтобы помочь своей нуждающейся семье. Черная полоса суровых испытаний и лишений, казалось бы, заканчивается с появлением Лестера – наследника крупной промышленной компании. Однако семья Кейн не готова принять союз с девушкой не из их круга, и тогда перед Дженни встанет непростой выбор: поступиться собственным счастьем или пойти наперекор высшему свету…История о благородстве, стойкости перед жестокими ударами судьбы и всепобеждающей силе любви, в свое время названная критиками «лучшим американским романом, который когда-либо читали».

Бессердечный миллионер Хоггей, «мистификатор и палач вместе», купив младенца, растит его в комнатах без окон, при электричестве. «Специально для него были отпечатаны книги, где… не упоминались солнце, луна и звёзды» Мальчик Роберт увидит солнце лишь в 14 лет, когда 3 миллионера заключат пари на его реакцию…

«Краткую свою автобиографию Юм начинает так: „Очень трудно долго говорить о себе без тщеславия“. Это верно.Но то, что я тут описываю, было пятьдесят лет назад и больше. Совсем уже почти как на чужого я смотрю на маленького мальчика Витю Смидовича, мне нечего тщеславиться его добродетелями, нечего стыдиться его пороков. И не из тщеславного желания оставить „потомкам“ описание своей жизни пишу я эту автобиографию. Меня просто интересовала душа мальчика, которую я имел возможность наблюдать ближе, чем чью-либо иную; интересовала не совсем средняя и не совсем обычная обстановка, в которой он рос, тот своеобразный отпечаток, который наложила на его душу эта обстановка…»