Книги, похожие на «Владимир Шпаков, Пленники Амальгамы»

«Писатель Строганов проник в „тонкие миры“. Где он там бродит, я не знаю. Но сюда к нам он выносит небывалые сумеречные цветы, на которые можно глядеть и глядеть, не отрываясь. Этот писатель навсегда в русской литературе». Нина Садур. Книга содержит нецензурную брань.

Когда ему делалось не по себе, когда беспричинно накатывало отчаяние, он доставал большой конверт со старыми фотографиями, но одну, самую старую, вероятно, первую из запечатлевших его – с неровными краями, с тускло-сереньким, будто бы размазанным пальцем грифельным изображением, – рассматривал с особой пристальностью и, бывало, испытывал необъяснимое облегчение: из тумана проступали пухлый сугроб, накрытый еловой лапой, и он, четырёхлетний, в коротком пальтеце с кушаком, в башлыке, с деревянной лопаткой в руке… Кому взбрело на ум заснять его в военную зиму, в эвакуации?Пасьянс из многих фото, которые фиксировали изменения облика его с детства до старости, а в мозаичном единстве собирались в почти дописанную картину, он в относительно хронологическом порядке всё чаще на сон грядущий машинально раскладывал на протёртом зелёном сукне письменного стола – безуспешно отыскивал сквозной сюжет жизни; в сомнениях он переводил взгляд с одной фотографии на другую, чтобы перетряхивать калейдоскоп памяти и – возвращаться к началу поисков. Однако бежало все быстрей время, чувства облегчения он уже не испытывал, даже воспоминания о нём, желанном умилительном чувстве, предательски улетучивались, едва взгляд касался матового серенького прямоугольничка, при любых вариациях пасьянса лежавшего с краю, в отправной точке отыскиваемого сюжета, – его словно гипнотизировала страхом нечёткая маленькая фигурка, как если бы в ней, такой далёкой, угнездился вирус фатальной ошибки, которую суждено ему совершить. Да, именно эта смутная фотография, именно она почему-то стала им восприниматься после семидесятилетия своего, как свёрнутая в давнем фотомиге тревожно-информативная шифровка судьбы; сейчас же, перед отлётом в Венецию за последним, как подозревал, озарением он и вовсе предпринимал сумасбродные попытки, болезненно пропуская через себя токи прошлого, вычитывать в допотопном – плывучем и выцветшем – изображении тайный смысл того, что его ожидало в остатке дней.

Семейная сага на фоне Петербурга, таинственного и мистического, одновременно мрачного, но полного светлых надежд. «Нет имени тебе, весна, нет имени тебе, мой дальний», – стихотворные строки петербургского поэта Александра Блока. Главный лейтмотив истории – вечный поиск любви и обретение счастья с родственной душой. «Любовь не ищут, ее встречают», – делает мудрое замечание Муза, одна из главных героинь романа, но жизнь идет, проходит в ожидании любви, надежде…Роман – один из финалистов литературной премии «Ясная поляна» в◦номинации «XXI» век, уступивший место Гузель Яхиной и ее роману «Зулейха открывает глаза».«…ни житие – жизнь.И можно бы закричать от отчаяния, когда бы не такие книги. Жизнь низится, а литература высится над скучной бедностью жизни и спасает жизнь».«Давно уже не было в нашей литературе таких пронзительных и нежных романов о любви. История трех женщин, кровно связанных друг с другом, история их взаимоотношений, непростых, болезненных, неуютных – не может не тронуть, не может не ранить».«В книге пример идеальной любви, которую мы все ищем, ищем… И если она находит нас, то ничто над ней не властно: ни время, ни мнения, ни возраст…»«Автор великолепно знает, любит и чувствует Петербург. Роман „Нет имени тебе…“◦– произведение зрелого мастера, которое может удовлетворить даже самый взыскательный литературный вкус».«Фантастическая, загадочная, невероятная книга! История трех женщин, их жизни, их судьбы, их мысли. История Музы – это история женщины сильной, прекрасной, но в то же время невероятно хрупкой и ранимой. Ее рассказ – как захватывающая книга, потрясает. История Любови – с одной стороны, ничем не примечательная, унылая, но внутри, как бриллиант, ее душа – ранимая, тонкая, которая жаждет любви, страдает от непонимания дочери, проблем с мужем и матерью. И, наконец, Маша – потерянная, юная, одинокая девочка, которая в свои двадцать – видела многое, многое о жизни знает. Она рано повзрослела, и уже никому не верит. История отношений матерей и дочерей, сложных, иногда непримиримых, противоречивых, когда неясно, чего же в них больше – любви или ненависти. Такие книги нельзя пропускать мимо, их необходимо читать!»