Книги, похожие на «Леонид Зорин, Перед сном»

Эта книга появилась во время коронавирусного психоза, когда весь мир карантинил и самоизолировался. Автор — не исключение. И как-то сами собой получились стихи, потом сами собой получились масенькие-премасенькие афоризмочки, потом еще что-то получилось. Мне помогали мои соавторы — йорики Амурчик и Тимка. Конечно, я хотел, чтобы читателю было весело. А ещё я хотел, чтобы читателю было интересно. Как получилось — судить моим дорогим читателям. А я отхожу в сторонку, чтобы не мешать.

«ПОДГЛЯДЫВАЯ ЗА ЖИЗНЬЮ» — своеобразный сборник советов и замечаний, жизненных афоризмов и острых комментариев «на злобу дня», где в кратких, но ёмких фразах автор сумел образно и неординарно передать своё отношение к жизни, событиям, людям и явлениям.

Новая книга А. Давыдова в его любимом жанре философской притчи, здесь рассказанной в форме дневника предположительно российского бизнесмена из «бывших интеллигентов». Им переживаемый кризис ему кажется не только его личным, но и всей мировой цивилизации, «запутавшейся в мнимостях». Чтоб избавиться от надоевшего быта и приевшихся обязанностей, он находит убежище в пансиончике «для творцов любого профиля» в неназванной стране, в которой, однако, угадывается Италия. Увлеченный местной легендой, он пускается на поиски ее постоянно ускользающего героя, некоего Французика, по его мнению, способного лишь своим чистосердечием отвратить всемирную катастрофу. Этот образ безусловно навеян автору личностью Франциска Ассизского, но не исторического, а словно обитающего во всех временах, «а также и наклонениях».

Третий по счету роман, продолжающий «минский цикл». На этот раз роман сделан в жанре иронического детектива (или пародии на детектив) в духе Бориса Акунина. Отсюда – острый сюжет с непредсказуемыми ходами, много действий, диалогов. При этом главная интрига, вопреки ожиданиям, будет связана не с тем, кто кого убил, а с духовными проблемами героя-супермена. Вновь в центре внимания – образ Минска, любовь, смерть, смысл жизни, одиночество. Сохранена традиция первых романов: сочетание простоты с высшей сложностью. Игровое начало, связанное с парадоксальностью мышления, роднит это произведение со всеми другими произведениями автора.