Книги, похожие на «Борис Валерьевич Башутин, Открытый дом. Постель»

Марина Кацуба за 28 лет творчества и 12 лет публичных выступлений смогла сложить пестрый поэтический пазл в сердцах читателей, зрителей и слушателей далеко за пределами родного Петербурга. Выпустив уже три музыкальных альбома, за собрание сочинений в печатном виде под названием «Июнь» она взялась, только разглядев цикличность среди тысяч своих почти всегда случайных, внезапных стихотворений. Получился календарь, стартующий в начале лета, вместе с первыми цветами и еще хрупким предвкушением пышной жары. Именно в этом месяце поэт вот уже 33 года перерождается и оживает. Каждая из 12 глав – тоже цикл, круг, ибо стихи собраны отнюдь не в хронологическом порядке. В основе их последовательности – принцип соответствия эмоционального посыла и состояния, проживания момента внутри времен года.

Дорогой читатель! Эта книга — моя давняя мечта. В ней собраны произведения, которые были написаны за последние 17 лет. Пишу не так часто, поэтому сборник получился небольшим, но выбирал то, что, на мой взгляд, должно увидеть свет.

Арье (Юрий) Вудка живет со своей семьей в Израиле. Он пишет стихи и богословские труды, как на русском языке, так и на иврите. Первые годы пребывания в Израиле он работал инженером на одном из военных заводов Израиля, а теперь – преподаватель Торы и иврита. Этот человек, блестяще владеющий поэтическим русским языком, вжился в Священный Язык, который он пытается "спасти от накипи бескультурья".В 1969 году Юрий Вудка был студентом в Рязани, когда милицейский стук в дверь прервал обычный ход его жизни на семь лет. Он был приговорен с тремя друзьями к тюрьме за сионистскую пропаганду. Свой срок он отбывал, в том числе, во Владимирской тюрьме. Именно там выкристаллизовалась его философия жизни.Со дня приезда в Израиль Вудка выпустил несколько книг на русском языке и иврите. Подобно многим другим узникам Сиона, он обратился к жанру мемуаров. Не ограничиваясь лагерными историями, он также немало написал про "внутреннее очищение" и про "духовный рост за решеткой". Интересно, что на самые проникновенные места в его книге ссылаются некоторые каббалисты.В лагере Арье сложил немало стихотворений, которые перевел в Израиле на иврит и издал вместе с переводами на иврит Мандельштама, Пастернака, Ахматовой и других любимых русских авторов.Каким узлом Синай меня отметил?И как настигнуть мост через века?Царит над этой танковою степьюЕго непостижимая рука.